И на пороге возникаешь ты...
До ступора, обвала немоты,
до столбняка, до перехвата в горле.
Ты сумки тяжко грохаешь об пол;
в гортань с опаской прячется глагол
безмолвия проросшим в сердце корнем.
И жаждет речь отставки и изъятья,
пока ты валишься в мои объятья.
Поднял, перехватил, уже понёс...
В стыду, с натугой выдавил вопрос:
" Где ты была? Кончалась трижды вечность.
Давай пальто, повешу на трубу."
Неначатый наш шкаф всё - ни гу-гу.
Не одолеть мне праздность и беспечность.
Полней юдоли не дано стяжать,
чем плеч и губ твоих не избежать.
Весть о тебе несу я в мир не вдруг...
До маминых как до благословенных рук
в кармане свою первую зарплату.
И задыхаюсь счастьем и о том
молчу, как в ночь простёртая ладонь,
на лоне пребывая виновато.
Пронесть сквозь жизнь неловкий и смущённый
всего-то взгляд друг другом восхищённый.