Никому не нужны увертки иносказаний,
Эзопов язык с необрезанной уздечкой умолчания,
колыбельные метафоры из жизни растений и рептилий.
Все, что известно,
что названо по имени, датировано,
все, что доподлинно происходит сегодня
и не названо по имени, потому что рот в крови –
страшнее любых метафор.
Чтобы уснуть, а важнее – проснуться, нужно немногое.
Прикосновение, собачье дыхание,
мышиная возня за печкой,
мягкое жужжание асфальта,
книга, способная выпасть из рук --
кошка, обиженная метафорой собаки,
свернулась у ног --
кошка, свернувшаяся у ног.
И вот рука уже касается век.
Твою ладонь сжимала бабушка,
чудом избежавшая смерти
в богом забытом городке,
опустошенном наполовину,
восполненном многократно
забывшими о недавнем опустошении --
такими как я,
негодующими о далеком преступном беспамятстве.
Коснись еще -- запахом бабушки, ее бедной матери,
губами, сулящими краткое прозрение.
Фонарь отражается в луже, машины в окне,
звезды уж не знаю в чем.
Зеркальность тождественна ночи,
отражения бесконечны.
Проснемся, начнем называть их по имени.