Ждала прохладу, глупая! Ждала,
Что ветерок щеки моей коснется.
Последний грош за дождик отдала -
А он ушел. И больше - не вернется.
Мой гордый разум - как тебя сберечь,
Когда - излучина реки, когда - за сорок!
Найти местечко. Как собака, лечь.
И повторять чуть слышно: "Бедный Йорик!"
Офелия, Джульетта и - Макбет,
Несчастный Гамлет - ах, Шекспир-проказник!
Раздвинут мира высохший мольберт,
И сердце положили в медный тазик.
Лист от листа истомой отделен,
Больна Природа астмой укоризны.
Оцепененье. Птица видит сон.
В нем ягодки на небе - неподвижны.
Тот сон меня когда-то приютил.
Шуршали ежики в траве, гуляли в полночь.
И над рекой в сплетении светил
Печальный ангел звал меня на помощь.
И двойники мои из детских книг
Меня поймали в золотые сети,
И я себе в тот прошептала миг:
"Я знаю! Я - из рода Капулетти!"
Простите, если что сказала зря,
И если соврала чуть-чуть - простите!
Шеф-повары не любят поварят,
Они их топят, как котят, в корыте!
Простим же всем, кто так не любит нас,
Их нелюбовь нам душу не калечит,
Я вижу - в глубине их скорбных глаз
Клубком свернулся неизбежный вечер.
Армагеддон. Египет у виска.
Распятых душ висят на ветках туши.
И где-то в речке умненький пескарь
Шекспира не читал и бьет баклуши.