К 700-летию малой Родины
В две тысячи восьмидесятом Одоеву будет семьсот,
а мне-то – всего сто десять, но вряд ли до них доживу ;((
Мне бы – ещё полвека! Век должен жить человек!
О Боже, прошу полвека – блаженств, новостей, дежавю!
От горестных потрясений – до сладостных потрясений,
от первых «ух ты!!!» открытий – до новых «ну да» открытий…
Дождей!.. Разноцветных осенних, а летних – грибных!Весенних...
Весенний - с раскатом грома – я больше иных люблю!
…Я помню – в восьмидесятом – двадцатого, прошлого века –
мы все отмечали дату: Одоеву – шестьсот лет!
Было мне целых десять, взрослому человеку,
взрослее себя в то время не видела я, о нет.
Папа был глупым, юным, мамочка – такой лёгкой…
Её я держала за руку – боялась, она улетит!
Мама была приезжей, мы с папой – были местными,
…Приезжие среди местных – у них осторожный вид.
А в маленьком городишке, да что там! – почти деревне
за сто первым километром – сосланных от Москвы
подальше – их нрав особый! Пусть городок-то древний,
но люди – ещё древнее, наглее сорной травы…
(Память – она беспощадна, секстиллион мегабайтов! –
помнит детей немытых, на голове – колтуны
так резонируют с садом, чистым цветущим садом!..
А рядом – их мрачные предки – всё ведьмы да колдуны!)
…Я улетала, правда… не выносила мата,
думалось – без возврата кину родимый край!
И – возвращалась часто – нищей, потом – богатой,
И ела в отцовской хате солёный свой каравай.
Был на Дороге Камень – острым, а стал – покатым.
Я – округлила Камень – словно морской прибой,
туда-сюда летая, мученицей крылатой,
то страшным девятым валом, то нештормовой волной…
Я округлила камни, разбросанные веками,
Я округлила камни – нежной собой. Собой!
В две тысячи восьмидесятом Родине будет семь сотен,
а мне-то – всего сто десять, и я до них – доживу,
Осталось чуть-чуть – полвека! И – нету других рОдин.
…Боже… ещё полвека?!.. – блаженств, новостей, дежавю.