Прежде я боялся ходить на кладбище.
Еще можно было вытерпеть в ясный солнечный день, и то, без особого
энтузиазма.
Но ближе к вечеру, когда тени от крестов неестественно увеличиваются,
продираясь сквозь черные деревья, становилось жутковато.
Когда еще поскрипывает несмазанная калитка у ограды, ощетинившейся острыми
зубцами, вызывая оторопь.
Старое кладбище, после того, как город начал стремительно расти, оказалось
чуть ли не в самом центре.
Соорудили забор повыше, чтобы со стороны дороги не было видно могил,
но деревья, растущие тут как на дрожжах, образовали почти непроходимую чащу.
И чем дальше во времени, тем чаще приходилось идти по центральной аллее,
сворачивая потом в какие-нибудь дебри, перегороженные оградами.
То один " скоропостижно ушел ", то другой после " тяжелой продолжительной
болезни "...
Однажды проскочила мысль, что здесь бываю уже чаще, чем на свадьбах.
Зато пропало чувство страха.
И не от того, что стало делом привычным, а от осознания, что кого-кого,
а мертвых бояться нечего.
Бояться надо живых.
Взгляд зачем-то притягивается прочитать фамилию имя отчество, вычислить
по датам, сколько жил ( тебе-то это зачем ??! ).
Оценить место - удобное ли...
Последним схоронил друга.
На тихом сельском кладбище ( он так хотел: подальше от шума ).
Место действительно хорошее, открытое солнцу и ветрам.
С самого края ( пока... ).
По дороге назад глаза снова упираются в таблички.
Отворачиваюсь.
Вижу, как женщина в черном платке усердно моет каменное надгробие.
Со слезами.
У ворот новая процессия: какого-то военного сейчас похоронят со всеми
почестями.
Маленький оркестр уже готов, построился...
А в голове звучат слова Константина Симонова: " Это нужно не мертвым,
это нужно живым ".
*****