Опущенные шторы, пол метённый,
Боярышник и розмарин лежат
На ложе, где лежу я, и кружат
Там тени от плюща – узор сплетённый.
Он надо мной склонился, угнетённый,
Я слышала, его слова дрожат:
«О бедное дитя!» - он сник, зажат,
Он плачет, знаю, в тишине бездонной.
Не приподнял он саван – посмотреть
Моё лицо, мою не взял он руку,
Подушки мне под голову не взбил;
Увы, живой меня он не любил,
А мёртвой – пожалел; что ж, знать не мука,
Что тёплый он, меня ж сковала смерть.
* Стихотворение сочинено 28 апреля 1849 г. и впервые напечатано в сборнике «Рынок Гоблинов и другие стихотворения» (1862).
Это одно из ее поэтических обращений к Джеймсу Коллинсону. В разгар своей любви к нему она написала некоторые из своих самых острых строк о неизбежности и пафосе смерти. У неё идея любви неумолимо превратилась в идею смерти. В стихотворении «Помни» она просит своего возлюбленного вспомнить её, когда она умрет, потому что это все, что он сможет сделать для неё.
Christina Rossetti (1830–1894)
After Death
The curtains were half drawn, the floor was swept
And strewn with rushes, rosemary and may
Lay thick upon the bed on which I lay,
Where thro’ the lattice ivy-shadows crept.
He leaned above me, thinking that I slept
And could not hear him; but I heard him say:
“Poor child, poor child”: and as he turned away
Came a deep silence, and I knew he wept.
He did not touch the shroud, or raise the fold
That hid my face, or take my hand in his,
Or ruffle the smooth pillows for my head:
He did not love me living but once dead
He pitied me; and very sweet it is
To know he still is warm tho’ I am cold.