...От бесконечной работы худа, бледна,
смерть приходила записывать имена,
сослепу тощей рукой по листам водила
и посыпала бумаги сырой землёй,
чёрным проклятием вместе с травой гнилой,
жидкими были карминовые чернила...
В страхе запишешь подобное, а потом
смотришь за тем, как играет Господь с холстом,
где опускается солнце за лес мохнатый,
сосны становятся тонкими на просвет,
и понимаешь, убогий, что смерти нет,
и улыбаешься медленному закату.