Захожу как-то в библиотеку
(за меня вернуть книгу некому).
Тишина и полки вокруг,
Возвращаю книгу и вдруг…
Окружили томами поэты!
Говорят: здесь собрались эстеты,
Что ночами и днями (а то и неделями!)
Напряженно трудились, старались, корпели
Над стихами и в холоде, и в жару.
А ты свои выложил на стихи.ру!
Ты не больно на нас серчай,
За стишки свои на, получай!
Я-то думал, собрались хвалить,
А они давай меня бить!
Первым бил меня Саша Пушкин
Томом «Сказок» своих по макушке.
А когда от него не смог бегать я
Начал бить меня томом «Онегина».
А другой Саша, тот, что Блок
Сбоку вырвал волос мне клок.
Подключился Фет Афанасий,
Этот просто наотмашь дубасил.
Среди них затесался Овидий,
Тоже бил, но не так очевидно.
Почему-то пожаловал Бунин,
Зарядил кулаком он по лбу мне.
А потом навалился Есенин,
И прошелся по ребрам всем мне.
Подключился Лермонтов Миша,
Я отведал тележного дышла.
Протолкнулся Тарас Шевченко,
Бил под дых меня твердой коленкой.
Я гляжу — их там целая очередь!
Им кричу: Эй! Полегче! Не очень-то!
А на крик из-за спин классиков
Современники повыскакивали!
Бил Высоцкий меня Владимир
Рукоятью садового триммера.
Чуть попозже пришел Филатов,
Но зато приложился лопатой.
А Цветаева и Ахматова
Все душили борцовскими хватами.
Не остался стоять Рождественский,
Лишив сразу зубов меня нескольких.
И коварнейший Мандельштам
Тоже метил все по зубам.
А поэт В.В. Маяковский
Бил метровой линейкой плоской.
И еще был один неизвестный,
По акценту ясно, из местных.
Кроме этих — без счета суровых и хмурых
Из отдела Всемирной литературы.
Не пойму, как из свалки я выбрался.
Хорошо, перед этим хоть выбрился.
Били не теоретики, практики.
Осмотрелся: отделали мастерски!
Покряхтел и поохал. Не скрою,
Вовсе бросить писать думал с горя.
А потом решил: к черту уют!
За битого двух небитых дают.
Я ж не мечу туда, к ним на полки,
Я же просто пишу и только.
Почистил пиджак и хромающим шагом
Побрел в магазин за писчей бумагой.