Под подошвой хрустнет, хорош ледок,
только первый - ломок, прозрачен, тонок.
Задержись чуть-чуть, поскользнись чуток,
и сотри автограф со всех картонок,
всех обложек сборников, что готов
был дарить зимой, посвящать кому-то.
В декабре не считано лишних ртов,
раздари последнее - будет смута.
В продуктовом пища, залог тепла,
и плодово-ягодные - согреться,
рыбьи обезглавленные тела,
голова свиная и бычье сердце.
А вот в книжном - полная пустота,
даже мысль, что книга - подарок лучший,
на повестке дня не стоит, снята.
Ну, прикупишь пару на всякий случай,
и лежат, пылятся... Зачем оно?
Непутёвым, напрочь лишённым вкуса,
подойдут пирожные и вино,
эти вряд ли с текстом пересекутся.
По ледку, по тонкому в гастроном,
в бакалею или ещё куда-то,
чуть скользя и думая об одном -
Рождество, наследие самиздата
для голодных ртов, для пустых сердец.
но пока прочтёшь, так замёрзнешь сильно,
не поняв, зачем разрешил Oтец
возвести на крест дорогого Cына.