Шёл десятый год Хиджры, месяц раби-авваль,
Наступил провиденьем означенный срок,
В день, когда навсегда нас покинул Пророк,
В сердце всех мусульман воцарилась печаль.
Абу Бакр, его спутник, случайно узнал,
Что последнее время Пророк Мухаммад
Каждый день на базаре у северных врат
Бедным нищим еду по утрам раздавал.
Среди них был и старый слепой иудей,
Он, не зная того, кто стоит перед ним,
Постоянно твердил и себе, и другим,
Что ислам — это зло и беда для людей.
Но Пророк Мухаммад так жалел старика,
Что хоть имя своё всё же втайне хранил,
Сам из рук своих нищего хлебом кормил,
Да ещё наливал полный кяс молока.
Абу Бакр вздумал дело продолжить его
Но слепца обмануть, не назвавшись, не смог,
Пусть он даже увидеть не мог ничего,
Догадался старик, что пред ним не Пророк.
Поспешил Абу Бакр в том признаться скорей,
Что доселе к нему приходил Мухаммад,
Что Пророку он был благодарен и рад…
И восплакал, услышав о том иудей:
- Неужели теперь не вернуть никогда
То тепло его добрых и ласковых рук,
Он мне был как отец, и как брат, и как друг
Неужели всё это ушло навсегда?
Потрясённый всем этим, дал волю слезам,
Осознавший такую потерю старик,
Он шахады слова произнёс в тот же миг
И молитвой они вознеслись к небесам.
Там они были тут же услышаны Тем
Кто создал этот мир, день и ночь, тьму и свет,
И, подобно тому иудею, нам всем
Дверь откроет когда-то в чудесный Джаннет.