Меня спросили на вечере – где мои стихи о любви?
Где романтика, розы, яблоки и хрипучий больной надрыв?
Се ля ви, дорогие зрители, эту кнопку не надавить.
Я показываю красивое, белых кошек и толстых рыб.
Я рисую гористо, крымово, в сине море макаю кисть.
Я учу караимский, греческий, вавилонский и никакой.
Я балладник, неладный, истовый, феерический баталист.
Собираю слова в словарики, пробиваю доску строкой.
Я умею молиться, плакаться, бить наотмашь в колокола.
Обнимаю за шею лебедя, уговариваю лететь.
Я ложусь поросенком розовым на накрытый квадрат стола.
Я кажусь неуместной молнией в царстве пуговок и петель.
Я всмотрелась в глаза безумию, перевесилась через край.
И в душе ни цветка ни искорки, ни осьмушки от половин.
Тусклым солнцем больничной лампочки пересвечена конура.
Виновата ли, что не дышится, не бормочется о любви?