В слепой толпе народного собранья,
Я целью стал для вечного изгнанья
Перед лицом ее покорных слуг,
Где для других освободил я круг,
Кто слеп и глух в бессмысленных мечтаньях.
В ней не был я, рабом тех убеждений,
Что этот мир случайность всех движений,
Влекущих нас по кругу бытия,
Где средь иных случайных в нем рождений,
Вдруг рождена была душа моя.
Но я не пал под тяжестью сомненья,
Когда толпа вновь разделяла мненья,
Какую цель ей новую избрать,
Где я не мог изгнанья избежать,
Противясь в ней идеям заблужденья.