Приснилось мне: среди садов напевных,
Которым нет конца и нет начал,
Поэтов многих, нынешних и древних,
Я как бы мимоходом повстречал.
И там, среди цветенья и прохлады,
Спросить Гомера робко я посмел:
«Скажи любимец и кумир Эллады,
Как, мир не видя, ты его воспел?»
Ответил он: «Я мир познал без зренья,
И вот она, моих познаний соль:
Мне помогало в этом вдохновенье,
Помноженное на любовь и боль.
Из губ моих слетел вопрос упрямо,
Когда среди миндаля и туи,
Увидел я веселого Хаяма,
Слагавшего под солнцем рубаи:
«Скажи, Имам поэзии Востока,
Да сохранит аллах твой светлый лик,
Как среди мглы, невежества и шока
Ты не утратил юмора язык?»
И он захохотал в ответ раскатно:
"Вопрос не стоит и глотка вина,
Ведь в ваше время больше вероятно
За стих утратить голову сполна".
Услышав это я побрел, где просинь
Задумчивая тихо в пруд глядит
И чародейкой болдинская осень
Очей очарование творит.
Таинственным волнением ведомый,
Признал и я, как и любой другой,
Арапский профиль с детства мне знакомый
С великою российскою душой.
«Ответь, поэт, а может быть напрасно,
Когда, избрав возмездие за цель,
Не дал остановить ты своечасно
На Черной речке смертную дуэль?"
«Поступок мой совсем не заблужденье,
Хоть волен всяк о нем свое судить,
Но честь, любовь и чудное мгновенье
Я смог ценою жизни защитить.»
И вот опять несусь своей дорогой
То в ярком свете, то в кромешной мгле
С раздумьями о вечности и Боге,
И людях, что остались на земле.
Лечу и вижу город под собой,
Чей мерный шум среди веков не вымер,
Где, гордо возвышаясь над горой,
Стоит равноапостольный Владимир.
И вот я на Украйне милой вновь
У самого первейшего начала,
Где радость, боль, терпенье и любовь
Мне мама изначала прививала:
"Скажи, кобзарь народный, мне скажи,
Какими ты в великом «Заповите»
Грядущей жизни видел рубежи
И быть ли вольной ей в труде и быте?»
«Спасибі, діти любії мої,
За те, що батька не забули нині,
Та боляче мені, що на Вкраїні
Не має щастя, волі і сім'ї.
Бо знову бачу, як на працю люди,
Як і колись, замучені бредуть.
І, як колись, так зараз поусюди
Свох дітей зажурених ведуть".
И снова перелески и дороги
Встают во всей земной ипостаси.
Мои мечты и мысли и тревоги,
Я снова с вами на святой Руси.
И снова Волга, колыбель всея,
Сознание и совесть воскреси,
Напой, Некрасов, слова не тая:
Кому и как живется на Руси?
«Я песнями своими множил слух,
Что проникает через свет и тьму,
А хорошо живется лишь тому,
Кто безразличен, нем и слеп, и глух.»
Святая Русь, избы зеленой сени
Глядят на «синь, упавшую в реку»
И будто молодой ещё Есенин
Мне поверяет душу и тоску:
«Я в сонме мыслей пережил немало,
Хотя уверен, что не ошибусь:
И вновь сольется в вечное начало
«Шестая часть земли с названьем кратким Русь».
17.05.1994 г