Я всё ещё открываюсь нажатием на педаль.
Скрипяще скрежещет время по выскребленной душе.
В неё попадало много, и много кто покидал,
Оставив свой трупный запах, закрыв по счетам гешефт.
Окурки едва хранили на фильтрах следы помад,
Вонзаясь горящим глазом в проржавленность тонких стен.
Обрывки чужих раздумий и нервов, и во сто крат
Приближенная картина, где каждый и глух, и нем.
Измята пивная банка, дрожит жестяное дно.
"Ты выпита? Умираешь? Но веришь, что жизнь добра?..."
А я же предпочитаю не видеть красивых снов,
Чтоб утро не разбросало, с реальностью перебрав.
Шуршит целлюлозой кантри, стекают на дно плевки.
Осадок не убавляют потоки ведёрных слез.
К таким за последним словом не ходят духовники.
Захлопнулась крышка глухо... Подъехал мусоровоз.
(1.08.21)