А когда заплачет ночь под одеялом,
И последняя надежда канет в Лету…
Безысходность - это много или мало
Для обычного простого человека?
Безысходность - это много или мало?
Я спрошу Его, играющего в вечность…
И кричала ночь ему - не докричалась -
Оголенною душою человечьей…
* * *
Душно.
Мне кажется иногда,
Сумрак моей квартиры сильнее лета,
А на окне, как сетка, висит беда,
Внутрь пропуская только полоски света.
Мне бы разрезать это небытиё,
Мне бы его ножом, по тягучей плоти.
Давится безразличием вороньё
Там за окном,
фальшивя на каждой ноте.
* * *
Что же всё изломано, в нашем мире колотом?
Почему разбросано, крошкой, по умам?
Я хочу обратно всё. Чтобы церкви – золото,
Чтобы веру – подданным, сбрую – лошадям.
Исправляю медленно перекосы в линиях,
Затихают, вроде бы, за спиной ветра.
Только получается странная идиллия:
Мама – дальнобойщик, папа – медсестра…
* * *
Камень.
На камне надпись:
«Влево – коня в забой.»
«Вправо – истопчешь лапти
И не придёшь домой.»
«Прямо – тебя на плаху
Ждёт палача топор.»
Прямо пойду.
В рубаху
капли потелых пор.
Стонет от неги вечер,
Плавится тишина.
Враз меня,
Без увечий,
Сразу за всё
Сполна…
* * *
Я рисую вечерами непонятные квадраты,
Я их складываю вместе - получаю тишину,
Выстригаю из бумаги - высыпаются утраты,
Утянувшие, согнувшие, прижавшие ко дну.
Расстригу на половинки - получаю треугольник,
Как пасьянс сложи;ть пытаюсь, в результате- суета.
Я вымаливаю форму, как прошкодившийся школьник
У Великого, Немого, Златоглавого Христа.
Снова ножницами режу, обрезаю, округляю,
Получаются кружочки, где-то ровно, где-то нет.
И опять не получилось, не сложи;лось - я их знаю,
Я давно уже по кругу,
много-много прошлых лет…
* * *
Светает. Позёмка за окнами белая…
Январское утро съедает волшебный покой,
И в тело, обратно, стучится тихонько, несмелая,
Вчерашняя жизнь, как заблудшая баба домой.
Один в тишине, в полумраке. Железные ходики,
Как хищный вампир, выпивают секунды мои.
Засохли слова, развалились на буквы, и вроде бы,
Усталое сердце тихонечко тонет в крови.
Я выдохну сон на подушку вчерашнего прошлого,
Стотысячный раз проклиная рождение дня,
Стотысячный раз поцелую рассвет недоношенный,
Который, зачем-то, за пазухой носит Земля…