Упала дама, в ней была горсть интриг,
Мода вдруг хлынула, как шарм из раны.
Её пафосом грубый мир постиг,
Что собрался вдоль Чига-Баны.
Дама, лет приклоняемых строго,
Одетая в пестрого кутюрье,
Лежит, выковыривает блеклое золото
С тропы, так подобной ей.
Печалится, хмурит пурпурные брови,
Красиво украшенные тугой дугой,
А глаза прокатываются в столичном вое,
В портмоне от несчастья долой.
Видно, что говорить, - так прекрасна до жути...
Рот улыбчивый, зубы - пуговки.
Натуральность, раскрывшаяся в перламутре,
Лицо краше сделало
Дамы - куколки.