Давай проспим к чертям собачьим
весь этот грёбаный ноябрь...
А дед сейчас ещё на даче
коптит безжизненную хмарь.
Моя душа на грани фола,
она уже едва жива.
А он выходит полуголым
колоть дрова.
Ему за восемьдесят, деду.
Он мизантроп, дикарь, вещун.
А я лежу себе под пледом
и смыслы некие ищу:
о снег!..
о век!..
о человек!..
А дед клянет свои колени,
ворчит, высмеивая боль.
И в печке щёлкают поленья.
И всё бессмысленно в сравненье
с вот этим дымом над трубой.