Онегин был, по мненью многих
(Судей решительных и строгих),
Учёный малый, но педант,
Имел он счастливый талант
Дела давно минувших дней,
Преданья старины глубокой.
А. С. ПУШКИН
Простите старого зануду,
Что тычет мордой в опечатки:
Они как грязные перчатки,
Носить их неприлично люду.
Совсем другое – короли,
Что малышей не замечают.
А потому отважно бают
Про тот и этот край земли.
Что им какие-то законы?
Так пряжки, петли на камзоле.
И пусть по королевской воле
На них одежды – лишь короны!
Всё в рамках им понятных правил –
Весь мир неправ. Им это ясно.
И телевизор ежечасно
«Дебаты» нам про это ставил.
Нет, чтоб про платье короля
Тем королям в лицо сказать.
Но раболепная слеза
С экранов капала не зря.
Теперь заход с другого краю –
Нужны японцам острова.
Король обманет их едва ль,
Хоть договор перевирает.
Под «одобрение» народа –
А не одобрить-то нельзя –
Встал, декларацией грозя,
Аж пятьдесят шестого года.
Увы, и это не камзол –
Преданья старины глубокой.
И он шагает одиноко –
Галерный раб? Уставший вол?
Но всё же горд он новым платьем,
Что хвалит радужный экран.
Разрушен преданный таран
Лишь беззакония проклятьем.
Он тем тараном славно бил
То Сирию, то Украину.
Теперь в натруженную спину
Бьёт ветер штормовой с Курил.
Но, нарастивши каблуки,
Чтоб тем свои поднять законы,
Считая – закрома бездонны,
Нашаривает в них лубки…
Но времена не те. Шалишь.
Не отдают так просто долы.
«Ребята, а король-то голый!», –
Однажды выкрикнет малыш.
Г. Л. ГЕНЦЛЕР
Ночь на 20 ноября 2018 года
Рисунок из Интернета