Что-то вязкое, липкое, скользкое
изнутри выползает, покашливая.
Это ком полуслов, настоявшийся проседью.
Может, лучше уже и не спрашивать, а,
где сидит фазаньё, и что делать с виновником?
Надрывается осень, кострами бушующая,
над созданьем вина для фонарных терновников.
Что в нём грех, если дождь отвечает за будущее?
Спрос велик: за окном льётся музыка с танцами.
Это мокрые ангелы, вольно-садящиеся
на прохожие плечи, скрывают под панцирем
их в надежде на страсть, ближе к ночи родящуюся.
Разбирают не всех по укромным "задвериям".
Где один, там и грязь липнет лучше на стоптанные
башмаки... Видишь, как рассыпается мёртвое дерево;
как склонились над мигом почившим безропотные!
На подобных тебе нету лиц. Они плоские.
Поневоле трясти начинает... - и сглатываешь...
Дома стынут забытые, мокрые, мятые простыни,
чистым злом безымянным до дыр ошарашенные.