*****************************************
Германия. Зимняя сказка Гейне Глава 25
http://stihi.ru/2021/11/08/990
*****************************************
Прослушать главу 26 можно по ссылке:
http://stihi.ru/rec.html?2021/11/15/870
*****************************************
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ГЛАВЫ XXVI
Поэт продолжает находиться в гостях у богини Гаммонии. Она говорит ему, что родилась в день основания Гамбурга. Ее мать была «королевой пикши», а Каролус Магнус, «великий монарх», был ее отцом.
(Говорят, что в 814 году он построил «Гаммабург» на Эльбе для защиты от язычников). Его короновали в Ахене. Гаммонии в наследство от отца достался ночной горшок, который обладает волшебной силой, ибо через него можно узнать будущее. И она его ни за что не продаст, даже если семья Ротшильдов предложит ей много денег.
И вот богиня показывает поэту будущее Германии, но в предыдущей главе он ей дал обещание, что не расскажет никому о том, что он увидит. Можно только передать ощущение запаха. И этот запах оказался таким неприятным, что он упал в обморок. Этой чудовищной метафорой Гейне хотел показать, как он сильно опасается за будущее своей страны…
Когда лирический герой очнулся, он увидел, что Гаммония хлопочет возле него, гладит, обнимает. Затем женщина стала признаваться автору в любви и вновь попросила, чтобы тот никуда не уезжал. Они останутся в Гамбурге и будут жить вместе долго и счастливо. Богиня знает, что будущее Германии тёмное.
Гаммония начинает петь свою песню, в которой она описывает их свадебную церемонию.
Гаммония видит прибывающих слуг на лошадях, сената, старейшин, бургомистра, дипломатов, духовенства. Дипломаты выступают от имени соседних государств с поздравлениями. Среди этой толпы она видит и цензора Гофмана со своими ножницами, который ими отрезает кусок живой плоти поэта, его лучшее место.
О том, что произошло ритуальное соитие с богиней, Лирический герой скромно умалчивает.
****************************************
1
Лицо у богини пылало, как жар,
(Наверно, от рома к короне
Прихлынула кровь), и сказала она
В довольно задумчивом тоне:
2
"Старею, мой друг, как-никак довелось
Мне с Гамбургом вместе родиться.
Моя мать жила в самом устье реки,
Была она рыбьей* царицей.
3
Отец мой, он был величайший монарх,
Он Карлосом Магнусом* звался.
Великого Фридриха* Прусского он
Сильней и мудрей оказался.
4
Был в А(а)хене трон, и на нём восседал
Отец мой при коронованье,
А трон, на котором он ночью сидел*,
Достался жене в завещанье.
5
А мать то наследство оставила мне,
Хоть рухлядь меблишко, поверьте,
Пусть Ротшильд* богатство отдаст всё своё,
Я с ним не расстанусь до смерти.
6
Иди-ка, взгляни, в уголке там стоит
Старинное кресло, от кожи
Остались лохмотья, сиденье, оно
Всё молью изъедено тоже.
7
Пожалуйста, друг, подойди, подними
Подушку с него, пред тобою
Отверстие круглое будет, котёл
Увидишь под этой дырою.
8
И это волшебный котёл, там внутри
Бушуют волшебные силы,
Засунешь туда если голову внутрь,
Увидишь грядущее, милый.
9
Увидишь отчизны ты будущность здесь,
Грядущего нашего спазмы,
Дрожать лишь не надо, когда изнутри
Поднимутся также миазмы!"
10
Она говорила об этом, смеясь,
Но я не боюсь, мне раз плюнуть,
Горя любопытством большим, поспешил
Я голову в дырку засунуть.
11
Что я там увидел, не выдам я вам,
Ведь я обещал ей молчанье,
Позволено было мне лишь намекнуть,
Про запахи, что за дыханье!
12
С большим нежеланием думаю я
Как пахли они непригоже,
Все те испаренья, как будто то смесь
Из старой капусты и кожи.
13
Как запах ужасен тот был, о, мой бог!
Он медленно распространялся.
Похоже то было, как будто навоз
Со множества* ям весь сметался.
14
Я помню прекрасно, однажды Сент-Жюст
Сказал в Комитете Спасенья,
Что мускусом с маслом не лечат недуг,
Не в том состоит исцеленье.
15
Грядущего нашего сей аромат
Превысил, что было дотоле,
Что нос мой чувствительный воспринимал -
Терпеть я не мог это боле.
16
Сознание я потерял, но когда
Открыл вновь глаза, я под боком
Сидел до сих пор, головой возлежа
На бюсте богини широком.,
17
Её взгляд сверкал, и пылал её рот,
А ноздри дрожали, горела
Она как вакханка и, страстно обняв
Поэта, в экстазе запела:
18
"Останься со мною, люблю я тебя,
Мы пить и вкушать яства будем,
Вино настоящее, устриц живых,
О будущем мы позабудем.
19
И крышку закрой, чтобы нам не мешал
Тот запах, пусть будет воспета
Любовь, ведь люблю я, как может любить
Лишь женщина страстно поэта!
20
Целую тебя, и я чувствую, как
Меня гений твой вдохновляет.
И это пьянящее чувство, оно
Душой моей овладевает.
21
Я слышу, как будто на улице песнь
Ночных сторожей раздаётся,
То свадебный гимн Гименея для нас
Со всех сторон, милый мой, льётся!
22
Теперь появились и слуги верхом,
В руке каждой факел пылает,
Танцуют они с ними танцы свои,
Огонь их наш путь освещает.
23
Вот шествует мудрый высокий сенат,
Старейшин ряд с ними шагает.
А вот бургомистр, откашлялся он,
Сейчас свою речь прочитает.
24
В блестящей своей униформе идёт
Дипкорпус, весь яркий и бравый.
Они поздравления чинно несут,
Что шлют нам соседи-державы.
25
А вот духовенство шагает, а в нём
Раввины и пасторы, боже!
Средь этой толпы и сам Гофман идёт,
Он ножницы держит, похоже.
26
Послышался их устрашающий лязг,
И этот дикарь в два присеста
Врезается в мясо живое в тебе –
Лишился ты лучшего места».
ПОДСТРОЧНИК:
1
Щёки богини так пылали,
(Я думаю, к короне
Поднялся ром), и она сказала мне
В очень задумчивом тоне:
2
"Я старею. Я родилась
В день основания Гамбурга.
Мать была королевой пикши
Здесь в устье Эльбы.
3
Мой отец был великий монарх,
Его звали Карлос Магнус,
Он был могущественнее и даже мудрее,
Чем Фридрих Великий (король) Пруссии.
4
Стул находится в Аахене, на котором он
Восседал в день коронации,
Стул, на котором он сидел ночью,
Его унаследовала мать.
5
Мать оставила его мне,
Мебель никакого вида,
Но пусть даже Ротшильд мне предложит все его деньги,
Я бы не стала его продавать.
6
Посмотри, там в углу стоит
Старое кресло, разорвана
Кожа спинки, молью
Изъедено сиденье.
7
Но подойди туда и подними
Подушку с кресла,
Ты увидишь круглое отверстие тогда,
Под ним котёл.
8
Это волшебный котёл, в котором
Варятся (Бурлят) волшебные силы,
И если засунешь ты голову в отверстие,
То ты увидишь будущее.
9
Будущее Германии ты увидишь здесь,
Как вздымающиеся фантазии,
Но не вздрагивай, когда из этого беспорядка
Поднимутся миазмы!"
10
Она говорила это и странно смеялась,
Но я не испугался,
С любопытством я поспешил голову
Засунуть в ужасное отверстие (округление).
11
Что я выдел, я не выдам,
Я обещал молчать,
Позволено мне было едва сказать,
О Боже, что я нюхал!
12
Я думаю с большим нежеланием ещё
О тех мерзких проклятых
Испарениях, которые были похожи на смесь
Старой капусты и юфти.
13
Запахи были ужасные, о, боже!
Они поднимались.
Это было похоже, как будто подметали навоз
Из тридцати шести ям.
14
Я знаю, что сказал Сент-Жюст
В комитете по благосостоянию:
Не лечат большую болезнь
Розовым маслом и мускусом.
15
Но этот немецкий аромат будущего
Превысил всё,
Что мой нос когда-либо чувствовал -
Я не мог это больше терпеть.
16
Я потерял сознание, а когда открыл
Глаза, я сидел сбоку
Богини всё ещё, моя голова прислонилась
К её широкой груди.
17
Её взгляд сверкал, её рот пылал,
Ноздри носа подергивались,
Она вакханически обняла поэта и запела
В ужасно диком экстазе:
18
"Останься со мной в Гамбурге, я люблю тебя,
Мы будем пить и есть
Настоящее вино и устриц,
И забудем тёмное будущее.
19
Закрой крышку, чтобы нам
Дурной запах не портил радость -
Я люблю тебя, как женщина
Любит немецкого поэта!
20
Я целую тебя, и я чувствую, как меня
Твой гений воодушевляет.
Это чудесное опьянение
Овладевает моей душой.
21
Я чувствую, словно я на улице
Слышу, как поют ночные сторожа -
Это свадебная музыка Гименея,
Мой милый, любимый спутник!
22
Сейчас появляются слуги верхом
С горящими пышными факелами,
Они танцуют почтительно танец с факелами,
Они прыгают и покачиваются.
23
Идёт высокий мудрый совет,
Идут старейшины.
Бургомистр прочищает горло,
Он хочет выступить с речью.
24
В блестящей униформе появляется
Корпус дипломатов.
Они поздравляют с оговорками
От имени соседних государств.
25
Идёт духовная депутация,
Раввины и пасторы,
Но, боже! Идёт и Гофман
Со своими цензорными ножницами.
26
Ножницы звенят в его руке,
Этот дикарь приближается к тебе,
На твоём теле врезается в плоть -
Это было лучшее место".
Kapitel XXVI
1
Die Wangen der Goettin gluehten so rot
(Ich glaube, in die Krone
Stieg ihr der Rum), und sie sprach zu mir
In sehr wehmuetigem Tone:
2
»Ich werde alt. Geboren bin ich
Am Tage von Hamburgs Begruendung.
Die Mutter war Schellfischkoenigin
Hier an der Elbe Muendung.
3
Mein Vater war ein grosser Monarch,
Carolus Magnus geheissen,
Er war noch maecht'ger und klueger sogar
Als Friedrich der Grosse von Preussen.
4
Der Stuhl ist zu Aachen, auf welchem er
Am Tage der Kroenung ruhte;
Den Stuhl, worauf er sass in der Nacht,
Den erbte die Mutter, die gute.
5
Die Mutter hinterliess ihn mir,
Ein Moebel von scheinlosem Aeussern,
Doch boete mir Rothschild all sein Geld,
Ich wuerde ihn nicht veraeussern.
6
Siehst du, dort in dem Winkel steht
Ein alter Sessel, zerrissen
Das Leder der Lehne, von Mottenfrass
Zernagt das Polsterkissen.
7
Doch gehe hin und hebe auf
Das Kissen von dem Sessel,
Du schaust eine runde Oeffnung dann,
Darunter einen Kessel –
8
Das ist ein Zauberkessel, worin
Die magischen Kraefte brauen,
Und steckst du in die Ruendung den Kopf,
So wirst du die Zukunft schauen –
9
Die Zukunft Deutschlands erblickst du hier,
Gleich wogenden Phantasmen,
Doch schaudre nicht, wenn aus dem Wust
Aufsteigen die Miasmen!«
10
Sie sprach's und lachte sonderbar,
Ich aber liess mich nicht schrecken,
Neugierig eilte ich, den Kopf
In die furchtbare Ruendung zu stecken.
11
Was ich gesehn, verrate ich nicht,
Ich habe zu schweigen versprochen,
Erlaubt ist mir zu sagen kaum,
O Gott! was ich gerochen! – – –
12
Ich denke mit Widerwillen noch
An jene schnoeden, verfluchten
Vorspielgerueche, das schien ein Gemisch
Von altem Kohl und Juchten.
13
Entsetzlich waren die Duefte, o Gott!
Die sich nachher erhuben;
Es war, als fegte man den Mist
Aus sechsunddreissig Gruben.
14
Ich weiss wohl, was Saint-Just gesagt
Weiland im Wohlfahrtsausschuss:
Man heile die gro;e Krankheit nicht
Mit Rosenoel und Moschus –
15
Doch dieser deutsche Zukunftsduft
Mocht alles ueberragen,
Was meine Nase je geahnt –
Ich konnt es nicht laenger ertragen -
16
Mir schwanden die Sinne, und als ich aufschlug
Die Augen, sass ich an der Seite
Der Goettin noch immer, es lehnte mein Haupt
An ihre Brust, die breite.
17
Es blitzte ihr Blick, es gluehte ihr Mund,
Es zuckten die Nuestern der Nase,
Bacchantisch umschlang sie den Dichter und sang
Mit schauerlich wilder Ekstase:
18
»Bleib bei mir in Hamburg, ich liebe dich,
Wir wollen trinken und essen
Den Wein und die Austern der Gegenwart,
Und die dunkle Zukunft vergessen.
19
Den Deckel darauf! damit uns nicht
Der Missduft die Freude vertruebet –
Ich liebe dich, wie je ein Weib
Einen deutschen Poeten geliebet!
20
Ich kuesse dich, und ich fuehle, wie mich
Dein Genius begeistert;
Es hat ein wunderbarer Rausch
Sich meiner Seele bemeistert.
21
Mir ist, als ob ich auf der Strass'
Die Nachtwaechter singen hoerte –
Es sind Hymenaeen, Hochzeitmusik,
Mein suesser Lustgefaehrte!
22
Jetzt kommen die reitenden Diener auch
Mit ueppig lodernden Fackeln,
Sie tanzen ehrbar den Fackeltanz,
Sie springen und huepfen und wackeln.
23
Es kommt der hoch- und wohlweise Senat,
Es kommen die Oberalten;
Der Buergermeister raeuspert sich
Und will eine Rede halten.
24
In glaenzender Uniform erscheint
Das Korps der Diplomaten;
Sie gratulieren mit Vorbehalt
Im Namen der Nachbarstaaten.
25
Es kommt die geistliche Deputation,
Rabbiner und Pastoere –
Doch ach! da kommt der Hoffmann auch
Mit seiner Zensorschere!
26
Die Schere klirrt in seiner Hand,
Es rueckt der wilde Geselle
Dir auf den Leib – er schneidet ins Fleisch –
Es war die beste Stelle.«
****************************
ПОЯСНЕНИЯ К ГЛАВЕ XXVI
Катрен 2:
Была она рыбьей* царицей – в оригинале стоит слово «пикша» - это вид лучепёрых рыб из семейства тресковых,
Катрен 3:
Karolus Magnus* — Карл Великий. Ему приписывается основание Гамбурга (в начале IX в.).
Фридрих* Великий — Фридрих II, король Пруссии (1740— 1786).
Катрен 4:
А трон, на котором он ночью сидел* - имеется в виду ночной горшок. Именно с помощью него богиня показала поэту будущее Германии.
Катрен 5:
Ротшильд* – Ротшильды—банкирская династия, родоначальником которой был гамбургский банкир Ансельм Ротшильд (1743—1812). Наиболее могущественными из них были лондонский и парижский Ротшильды. Имя Ротшильд стало в Европе нарицательным для финансовых магнатов, крупных банкиров, миллионеров.
Катрен 12
Юфть, юхть – сорт мягкой кожи
Катрен 13:
Со множества* ям весь сметался - в оригинале вместо «множество» стоит число «тридцать шесть». Гейне имел в виду, что этот навоз будто сметался с 36 немецких государств.
Катрен 14:
Сен-Жюст, Луи Антуан (1767—1794) — якобинец, деятель Великой французской революции, друг и соратник Робеспьера, член Конвента и Комитета общественного спасения.
Казнен после термидорианского переворота.
Катрен 21:
Гименей—бог брака у древних греков.
**************************************