ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ «РОДНИК» им. Ю.В. ПАШКОВА (г. Смоленск)
В 2020 году Смоленское литературное объединение «Родник» им. Юрия Васильевича Пашкова отметило своё 40-летие. Первое заседание «Родника» состоялось 30 мая 1980 года.
Прошло сорок лет. Сменились времена, сменились нравы, сменилось государство… Но по-прежнему во второй и четвёртый понедельник месяца «Родник» собирает неравнодушных людей, для которых творчество стало неотъемлемой частью повседневной жизни, которым необходимо общение в атмосфере взаимопонимания, которым есть, что сказать и которые хотят быть услышанными.
Невозможно сосчитать, сколько людей прошло через «Родник» за годы его существования, невозможно перечислить всех участников этого литературного объединения. Их сотни и сотни.
Предлагаем вашему вниманию подборку произведений участников ЛИТО «Родник».
Любовь СЕРДЕЧНАЯ
член Союза писателей России,
руководитель областного литературного объединения
«Родник» им. Юрия Пашкова (2013-2021г.)
Юрий ПАШКОВ
(18.12.30 – 04.04.2017)
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
К трибуне, обогретой кумачом,
К трибуне, громыхающей речами,
Я двигаюсь, работая плечом,
Но и другие действуют плечами.
Намяли мне и спину, и бока.
Руки не выдерну, чтоб пот смахнуть горячий.
Грядущие и бывшие века
Услышат, как от радости мы плачем,
Как возникает ликованья клик,
Что душу забирает без остатка,
Как маленькое «я», растаяв сладко,
Себя народом чувствует на миг.
Валентина БЕЛОУСОВА
ШИПОВНИК
Я росла в тишине, в заповедной лесной глубине,
Где весной пели птицы, а осенью пахло грибами.
Там ветла над рекой до сих пор шелестит обо мне,
Ей тоскливо и горько, как брошенной старенькой маме.
А когда покидала свой дом, где явилась на свет,
И заброшенный сад, что прабабка когда-то сажала,
Я сказала: «Прощайте!» - сердитый шиповник в ответ
Мне в запястье вонзил ядовитое крепкое жало.
С той поры в моих жилах течёт ностальгический яд.
Всё мне снится деревня, разрушенный дом и шиповник.
Где бы ни жила, я всегда возвращаюсь назад,
В заколдованный сад, где растёт мой колючий любовник,
Где зимой снегири, а весенней порой соловьи.
Память детства горчит, но куда от неё мне деваться?
По асфальту скребут деревенские корни мои
И стираются в кровь. И никак не хотят приживаться.
Тамара ВАРЕНИКОВА
ЖИВАЯ ВОДА
Среди страстей и плена,
Среди теней и тлена
Поэзия – глоток живой воды.
Для духа ввысь летящего,
Для сердца, век горящего,
Поэзия – глоток живой воды.
Молитва, покаянье,
Прощенье и изгнанье…
Поэзия – глоток живой воды!
Наталья ВОДОДОХОВА
* * *
Вот и осень спешит по Смоленску, стуча каблучками.
Успокоился Днепр. Прозрачною стала вода.
На кустах и траве паутинка свисает клочками.
На вокзале так мерно и гулко стучат поезда.
Бабье лето вплетает в листву золотые полоски.
Лёгкий ветер-шалун кружит штопором лист.
Стал белее, чем был, ствол у нашей берёзки.
Небосвод голубой так прозрачен и чист.
Лист цветною мозаикой плавает в луже.
А на клумбе пожар из осенних цветов.
И не хочется думать о будущей стуже.
Мне сейчас хорошо и тепло. День таков.
Ольга ГАЛАКТИКА
***
Отплываешь туда, где не ждут – далеко,
С твердой мыслью о том, чтоб уже не вернуться…
Отчего ж на душе стало вдруг нелегко –
Та щемящая боль – хоть на миг оглянуться?
Взором вырвать места, где на тысячи миль
Берега, как опора – стабильны, надёжны.
За какой же свободой – в шторма или в штиль –
Устремляешься к землям чужим и тревожным?..
Но идут и идут в никуда корабли
От родимых сторон, в миражах обманувшись.
А брега за них в мольбах: – Чтоб звёзды вели,
Паруса при попутных ветрах пронесли
Их над бурями и, – в тайны вод окунувшись,
Все теченья познав, и однажды вернувшись,
Обрели они то, что ценить не могли…
Все заблудшие души, как те корабли…
Евгений ГОРДЕЕВ
ПРИЗНАНИЕ
Я признаюсь тебе, мама, в любви!
К теплым коленям твоим припадая,
твой аромат незабвенный вдыхая,
помня, какой ты была, молодая,
я признаюсь тебе, мама, в любви!
Я признаюсь тебе, мама, в любви!
Гладя волос шелковистые пряди,
в эти глаза бескорыстные глядя,
словно стараясь вину свою сгладить,
я признаюсь тебе, мама, в любви!
Я признаюсь тебе, мама, в любви!
Помню твою безграничную нежность,
и доброты материнской безбрежность,
и аккуратность твою, и прилежность…
Я признаюсь тебе, мама, в любви!
Я признаюсь тебе, мама, в любви!
Ты отводила все беды и грозы.
Ты научила меня видеть звёзды.
Как я жалею, что нет тебя! Поздно…
я признаюсь тебе, мама, в любви.
Татьяна ДУХНОВА
ЛЕТО
На дубу качнулось лето
В листьях в зелени ветвей.
Осень рядом бродит где-то,
Хочет в гости поскорей
Лету нравится качаться.
Рано лету уходить.
Но, не стоит расслабляться
Осень рыжая не спит.
На дубу качнулось лето
Повернулось на бочок.
Жёлудь в шляпке ждет рассвета.
С летом рядышком прилег…
Елена ДЬЯЧЕНКО
* * *
Я в жизни грядущей буду собакой –
Бог явит милость свою…
Я выйду однажды из вечного мрака –
прибьюсь к твоему жилью.
Ты утром заметишь меня у двери,
озябшую на ветру…
В дом впустишь… Погладишь… И сам поверишь:
собака – это к добру.
И я – благодарно лизну ладони,
и буду верно служить,
хотя бы за то, что ты всё-таки понял,
что мне без тебя не жить…
Татьяна ЗОНОВА
МОИ СТИХИ
Мои стихи, как пламя у свечи:
То смелые, то робкие и нежные,
То сердце жгут, как угли горячи,
То тушат огонёк, как воды вешние.
Мои стихи – то тучи без дождя:
Грохочет гром, но пламя нет в помине,
То ливнем смоют все тревоги дня.
То разгорятся, как дрова в камине.
Я сберегу в душе своей слова,
Вам подарю! Владейте! Я богата!
Прекрасней нет на свете волшебства,
Когда поэзия находит адресата!
Том ИВАНОВ
ДРУЖБА
Ты – фартовый, я – бедовый,
Мы из разных деревень.
У меня кулак – пудовый,
У тебя кулак – кистень.
У тебя – своя невеста,
У меня – своя давно.
Мы с тобой дрались за место.
Место первое – одно.
Нам тереть друг другу уши
И кусаться – срам и стыд,
Ты сбивал меня с катушек,
Я сбывал тебя с копыт.
Мы не раз сходились в драке.
Много было этих драк.
Я не прятался в овраге,
Ты не прятался в овраг.
Умывались оба кровью.
И на век как память нам
Я ношу твой шрам под бровью,
Ты под бровью носишь шрам.
Но теперь до самой тризны
Нашей дружбы крепче нет,
Хоть единожды, хоть трижды
Обойди весь белый свет!
ЛЮБОВЬ СЕРДЕЧНАЯ
ЛЕДЯНКА
Вези меня, ледянка, в детство,
Где мне ещё не больно падать,
Где «Чур» от всех напастей средство,
Где каждая снежинка – радость!
Где папа – молодой и сильный,
Где плакать хочется без мамы,
Где лес и розовый, и синий,
А Дед Мороз такой румяный.
Где ничего вкусней сосульки,
Где сам себе игрушки клеишь,
Где каша манная в кастрюльке,
А апельсин, когда болеешь.
Где горькая микстура в ложке,
Где с пенкой молоко в стакане,
Где в плед завернутая кошка,
Где тетя Валя на экране.
Где мандарины пахнут ёлкой,
Где под столами новоселье,
Где нос укутан в шарфик колкий,
Где угол – плата за веселье.
Где кубики "Гематогенки"
Ещё вкуснее шоколадки,
Где вечно сбитые коленки,
Где с промокашками тетрадки.
Где счастье, если мама - дома,
Где горе, если спать ложиться,
И ничего ценней альбома,
И ничего страшнее «Мыться!»
Где примерзают руки к санкам,
И где еще не стыдно плакать…
Вези меня вперед, ледянка!
Ты знаешь, я умею падать!
***
Здравствуй, мой город родной! Как живётся? Как дышится?
Я, уж прости, навестить тебя снова не смог...
Я не забыл, не предал, не продал тебя, слышите?
Просто я вырос давно из тебя, как из старых сапог.
Просто ты тесен мне стал, как носочки и варежки,
Те на резинке, ты помнишь, в примёрзшем снегу.
Мне их вязала в подарок любимая бабушка.
Вот и живу без неё. Думал, что никогда не смогу...
Мне нестерпимо малы переулки и улицы,
Те, что тянулись, казалось мне,до облаков.
Ты же учил меня сам не дрожать, не сутулиться.
Я не дрожу, не сутулюсь. И я не приемлю оков.
Город, спасибо тебе за дворовую азбуку,
За зелепухи в запретном соседском саду...
Я не забыл тебя, город, а спрятал за пазуху.
Жди и люби. Я к тебе каждой ночью бессонной иду.
ПОРОГ
Старый город, тихий двор, качели.
Милый дом, где затерялось детство:
Ходит-ищет кнопочку-девчушку,
Для которой спилен был порог...
А девчушка убежала в юность,
Дальше — в зрелость, дальше-больше — в мудрость,
Чтобы отыскать свою дорогу,
Чтобы детям спиливать порог...
Убежала. Больше не вернуться
В город, где ведут её за ручку,
В старый дом, где ходит-бродит детство
И цепляется за спиленный порог...
***
Я прятала ключи в почтовом ящике,
Где "Правда", "...правда", "...правда", "Огонёк".
Я под дождём скакала в куцем плащике,
К друзьям погреться шла на огонёк.
Читала книжки о добре и человечности,
Я собирала марки и значки,
Любила слушать, как, полны беспечности,
Играли в доминошку старички.
Была я долговяза и отчаянна,
Смотрела на мальчишек сверху вниз.
Я верила и свято, и отчаянно,
Что скоро мы построим коммунизм...
***
Бабушкин дом.
Деревенька лесная.
Тихо кругом.
Я лежу, засыпая...
Тихо кругом.
Тишина не пустая, -
Старенький дом, -
А живая, густая:
То ахнет, то бахнет,
То охнет, то крёхнет,
То крякнет, то брякнет,
То шмякнет, то звякнет,
То мышонком пискнет,
То возьмёт и свистнет,
То поёт сверчком,
То замрёт молчком...
И в этой громкой тишине
Так сладко-сладко спится мне!
МОЙ АРБУЗ
Акростих
Мальвы маются там у плетня в ожидании гроз,
Облака зацепились за крышу, молочные пенки,
Йодом щедро намазаны после футбола коленки,
Аромат собирает к беседке детишек и ос.
Розоватая мякоть блестит, словно иней, на солнце,
Беззаботная радость щекочет внутри и смеётся,
У меня в липкой сладости руки и щёки, и нос...
Захотелось туда. До одышки, до боли, до слёз.
ДОМ
Замшелый дом с давно просевшей крышей
Вздыхает, стонет, словно человек,
Да только жаль, никто его не слышит:
Совсем один он доживает век.
А было время – семеро по лавкам.
Шум, суматоха, разговоры, смех.
Он был родным алёнкам, мишкам, клавкам,
Хватало места и тепла для всех.
И пах так вкусно! Щами, квасом , хлебом
И русской печкой, и ошкуренной сосной…
Теперь сквозь крышу можно видеть небо
И стены ломит летом и зимой.
Всё было: свадьбы, проводы, поминки
И снова радость, и опять беда.
Вертелись патефонные пластинки,
Неслись неумолимые года…
Всё видит, помнит, знает, всё умеет,
Всех вырастил. По свету разбрелись.
Совсем один. Скучает? Нет, мудреет.
Смерть впереди? Но это тоже жизнь.
ДОМИК В ДЕРЕВНЕ
Снится и снится, и снится
Бабушкин домик в деревне,
Липа, любимые лица,
Ставни, душистые сени...
Мне-то и надо немного:
Ну, посидеть на крылечке,
Ну, постоять у дороги,
Ну, отогреться на печке...
Так оттереть половицы,
Чтоб янтарём засияли,
Слушать бабулины спицы,
Видеть бескрайние дали,
Вновь пересчитывать звёзды,
Яблок нарвать по соседству...
Только не сбудется. Поздно.
Не возвращается детство...
ГОРОД РОДНОЙ
Город родной, я – к тебе: залечи мои раны,
Мамка и нянька, и сват, и товарищ и брат.
Помнишь, как ты наполнял мне богатством карманы:
Камешки, стёклышки, шишечки старых оград…
Клал на коленку разбитую листик зелёный,
Ссадины смазывал йодом одну за другой,
Щедро поил из колонки прозрачной, студёной,
Бьющей ревущим фонтаном живою водой…
Это же ты вынимал мне репьи из косичек,
И на заборе спасал от дворовых собак,
Ты приглашал на кормушку знакомых синичек,
Прятал меня от «врагов» на забытый чердак…
Город родной, я – к тебе: залечи мои раны.
Ты же умеешь справляться с любою бедой:
Что тебе, город, обманы, туманы, бураны!
Дай отыскать мне колонку с живою водой!
ЗОЛОТАЯ ОСЕНЬ
Золото, золото, медь и рубины,
Драхмы, гинеи, дублоны, пиастры…
Клёны, берёзы, ракиты, рябины,
Плющ, виноград, хризантемы и астры…
Осень богатства свои расточает.
Схватит в охапку и бросит под ноги.
Может, бахвалится, может, скучает:
Мне, мол, не жалко, богатства, мол, много…
Я и запомню её вот такую:
Добрую, щедрую, с милой чудинкой…
И шевелюру её золотую,
И эту лужицу с тоненькой льдинкой…