Мы совпадаем, как половинки
фотографии, кем-то шутя разрезанной.
Даже цвета одежды не совпадут едва ли.
Оба на вечеринках обычно бывали трезвыми,
хотя на общих почти что и не бывали.
Но те, кто нас видел совпавшими
во времени и пространстве,
приписывали родство - кто по душе, кто по крови,
а кто-то клялся, что между нами
воздух искрит от страсти -
ни больше, ни меньше, и ничего кроме.
Кто ошибался, кто прав был из них -
теперь уже вспомнить сложно,
я дрейфую в пучине памяти, как Умка на хрупкой льдине.
Разрезанная картинка, даже будучи снова сложенной,
сохраняет сплошную трещину посередине.
Через эту линию, потирая руку, как проехавший реку Грека,
я смотрю, смотрю, высматриваю под тяжёлого сердца жжение
такого отдельного близкого человека,
как будто своё потерянное отражение.