Поэма
«COVID 19»
«Гам-КОВИД- Вак»
Часть№1
Пролились летние дожди,
Стал воздух мягок и прозрачен;
Весна осталась позади,
И я немного озадачен...
Ведь нет сомнения, я здоров;
Но, всё ж! вколол в плечо вакцину.
Прослушав речи докторов:
Поверил в нашу медицину;
Но, ужас в том, что мир в огне:
Мир задыхается в «КОВИДЕ»,
А кот мой дремлет на окне,
И Мира страшного не видит.
Коту чихать на этот Мир.
Не знает Кот, кто Мистер Путин,
Кто гениальный командир,
И кто там воду в мире мутит:
Кот вне политики – Стервец!
Он и мышей уже не ловит.
Красавец! В общем – молодец.
Жена, ему — обед готовит.
А я – Аскет, живу в Раю!
В Мир философии играю,
И с фразой тихой: «...Я люблю!..»
Жену, красотку – обнимаю.
Вакцина действует – пока!
Но, годы давят мои плечи.
И я смотрю: чуть свысока,
Я понимаю, что нас лечит:
«...Нас лечит временной поток.
Сознание бренное не хочет...
Чтоб годы канули в песок:
Оно то плачет, то хохочет;
В стремлении мир свой осознать:
Как там, за гранью понимания.
И где там — Божья благодать,
В бескрайних дебрях мироздания?
Я знаю: «…Тут – в своём Раю,
Который мне – и мил, и дорог.
В Раю, – я в нём мечи кую:
Чтоб не пролез в сознание ворог!
Я в струях летнего дождя,
Уже не жду к себе – чего-то.
Пусть вдох и выдох – для меня,
Не станут точкою отсчёта;
Ведь, отсчитал немало дней:
В них лет сгорело уж немало;
Ушло безумие страстей,
И жажда в жизни быть, пропала.
Спокойно в прошлое смотрю,
В грядущем, призрачном – не вижу:
Не вижу в нём судьбу свою;
Мир в настоящем ненавижу!
Я вновь взмахну своим мечом,
Им по извилистой глиссаде;
Диспетчер явно не причём,
Когда сам чёрт сидит в засаде.
И хочет сбить тебя с пути:
Играя в числа Фибоначчи;
Конца тем числам не найти;
Но, я считаю – на удачу:
Всю жизнь успею просчитать;
А бесконечность остаётся...
В ней, в бесконечности, шагать,
Мне бесконечно, здесь придётся.
Придётся мне писать стихи,
И, сняв с себя свои доспехи;
Чертить последние штрихи,
Для развлечения, для потехи;
Пусть смоют всё потом дожди,
Очистят землю от заклятий;
Исчезнут мнимые вожди,
И стихнут звуки от проклятий;
Наступит мир и тишина,
Хотя... покой нам только снится:
В свой сон, Страна погружена,
И непонятно что творится.
Ещё поставлю я укол:
Чтобы сомнения развеять,
«КОВИД» сажаю с ним на кол...
Издохнет он, хочу я верить.
А я, как Ангел – буду чист!
Душа летит, форсаж включаю:
Всё потому, что я – Артист,
И фальши я не принимаю!
Играть — играю я с листа:
С утра играл в миноре – Листа!
И в мир звучала красота,
От престарелого Артиста.
Ведь я – Аскет, живу в Раю!
Мир философски понимаю...
Я мир по своему люблю,
Свой мир, «ковидный» принимаю.
среда, 2 июня 2021 г.
17:42:22
ПОЭМА
Часть №2
«КВАНТ»
Смотрю: сквозь призму пневмонии,
Вот тени, с Вирусом скользя,
Вплывают в мир полифонии,
Я понимаю: нет — нельзя,
Уйти за линию горизонта:
За горизонтом — Жизни нет!
А мне всё хочется экспромта:
Я ведь — Художник и Поэт,
И подыхать здесь неохота:
Ведь я, не молод и не стар;
От жизни я не жду чего-то;
Но, вновь парирую удар.
Я весь в войне за дух и тело!
И чтоб жилось мне веселей,
И чтобы тело не потело:
Я говорю себе,— «…Сергей!
Ты встал сейчас, не с той ноги…»
«…А та нога — это, какая?
Есть у меня тут две руки.
Ещё одна нога, вторая.
Вторая левая, иль нет?
Иль ты, не правильно всё считаешь?
В ногах запутался поэт,
И что в ногах ты понимаешь?
Ты — это кто? Ты или — Я?
Иль ты, вторая половина,
Свистишь здесь трелью соловья,
Меня, считая за кретина?
Что я, в стихах, не в зуб ногой,
Я на Пегасе не катался:
В своей фантазии больной,
И потому, тут жив остался.
А что? Я истинный — Поэт:
Котов на крыше развлекаю.
Жене пишу сейчас — Сонет,
И мир свой бренный созерцаю.
И веселюсь, почти что — час!
Измазал красками палитру,
Я написал портрет для нас,
Сам сочинил себе молитву;
Ещё конечно я пишу,
Рукой мои воспоминания:
Возьму на время отпущу,
Всё изощрённые желания;
По барабану мне тогда:
«…С какой ноги, да хоть ушами…».
Прошли, прекрасные года,
Исчез наш след, что вёл, за нами.
За мной зашёл, сейчас «Ковид»
И пневмония закатилась,
Сам — Вельзевул, нелепый гид;
И… жизнь во мне,— остановилась.
Послать их: «…Нафик…» мне нельзя.
Вневременного измерения,
Все эти милые друзья.
Хотя! Опасны. Вне сомнения.
И надо их,— друзей мочить.
Война пошла по расписанию.
Мне захотелось победить:
Пройтись войной по Мирозданию!
Смотрюсь: Я в зеркале — красив!
Вот борода, блестит, седая.
Я без гордыни, не спесив;
Жена красавица — такая!
С чего в войне мне погибать?
Ещё семидесяти нету.
С любой ноги могу вставать.
Гуляю утром по паркету.
Выходит, встал я, с той ноги;
Но, вот с какой пойти не знаю.
Мой Светик! Мужу помоги,
А то я тут, полдня гадаю:
Что впереди? Нас ждёт — война?
Мне с пневмонией ещё драться?
Летит в неё, моя стрела,
Пришло мгновение расквитаться.
Я — «…Антивирусный боец!..»
И я давно уже за гранью!
Тут ничего, всему «…Пипец!..»
Конец понятиям,— Мирозданию!
Я в квантах света, мир в бреду,
Зигзагом, двигаясь по краю,
Тринадцать дней точу стрелу;
Но, тетиву не отпускаю.
Сознание — лук, Дух — тетива:
Я поделил своё пространство.
Себе лишь буквы и слова:
Хотел разрушить Христианство;
Но, чуть вообще не отошёл:
Туда откуда нет возврата;
Но, путь дорогу я нашёл:
Лежу в больнице. Я — палата,
И рядом дремлют мужики:
У всех «Ковид» и Пневмония;
Но, с моей трепетной руки,
Стекает в мир полифония,
Уже стекают в мир слова,
Давно хотят слова на волю;
Моя светлеет голова,
Слова свои я не неволю,
Ведь я встаю с любой ноги,
Читаю числа Фибоначчи,
Вставляя ноги в сапоги,
Решаю сложные задачи.
Дух понял свой незримый путь:
Сумел грядущее предвидеть:
Увидел тьму, увидел жуть!
Дух научился ненавидеть;
Но, научился и любить!
И принимать мир мироздания.
Дух знает: к цели как доплыть,
И отточить своё сознание.
За духом ходит его тень,
Она его не понимает:
Дух тень наводит на плетень,
И тенью призраков пугает.
Ох! Доиграешься, дружок!
Нам веселится пока рано,
Нам рано пить «на посошок»,
Гнилую воду, из-под крана.
В мозгу и так переполох!
Сознание мутно и не ясно;
Но, чист и точен острый слог,
Я рассуждаю о прекрасном!
И пару строчек написал,
Я запланировал Поэму.
Себя конкретно убеждал:
Что я решил в себе Дилемму,
Писать про то, про что хочу!
Легко рифмуются в мир строки.
Я подмигнул, как бес, врачу;
Вот так,— рождаются Пророки!
Пророк! Он видит суть, финал.
Я по пророчествам, стекаю,
Вбивая в них свой интеграл,
Их смысл, народу открываю.
Народ! Душа его вольна.
Он отливает свои пушки,
«…Ковид…» — идёт, идет война:
Война с короной не игрушки.
И суть войны,— её конец!
Я встал с ноги, и наудачу.
В терновый куст летит «Венец»
С ним, голова моя в придачу!
Мне головою заплатить?
За бытие. Я жить остался:
Чтобы восторженно любить,
И чтоб, в любви вам признавался;
Тебе, мой милый нежный свет!
Тебя люблю моя Светлана!
Вас любит ветреный Поэт,
Всё в высшем смысле, без обмана;
Я не обманывал тебя,
И в своих чувствах признавался:
Как я в объятиях бытия,
В плену навеки оказался.
Был счастлив я встречать рассвет,
С тобой, в любви, в нашей постели;
Так любит ветреный Поэт,
В ночи играя на свирели.
И Ангелы на свет летят:
В своих блистающих одеждах;
Но, бесы бешено шипят,
Нас, обманув, в наших надеждах.
А я весёлый домовой!
Мысль веселится, мысль играет,
Своей больною головой,
О мире бренном размышляет:
Куда плывёт моя ладья?
Весло играет плоской гранью,
И в малой капле бытия,
Нет места тёмному сознанию.
Кто в «Числа Бога» поиграл:
Сам стал как числа,— бесконечен!
Я квантом мир дорисовал,
Я в этом мире безупречен!
Себе я Бог! Пишу стихи
И размышляю о Вселенной.
Я размышляю: «...чьи грехи,
Лежат в гробу, в земле нетленной?
И как теперь не с той ноги,
Могу я встать сегодня утром?
И я взвожу свои мозги,
Миры раскрасив перламутром.
И наплевать мне на «Covid»
Но, увезли меня по… скорой.
Окно во двор, прекрасен вид;
Собаки лают дружной сворой,
Коты дерутся меж собой:
Им солнце светит, их ласкает,
Они же заняты войной,
Коты, пока не умирают.
Я постараюсь,— не умру.
Вновь Ангелы сошли на землю:
И в вене сделали дыру.
Лежу, молчу, безмолвию внемлю.
Смотрю: сквозь капли в потолок;
По вене, капельки стекают
И бьёт как тремор лёгкий ток:
«Ковид» корону разрушает...»
Война моя идёт к концу.
Квант побеждает, несомненно.
Хвала мне Богу, как творцу:
Пишу поэму вдохновенно.
И я молюсь на Божью Мать!
Она не раз мой дух спасала:
Учила, как мечи ковать
И путь во тьме мне освещала.
Открыла мне глаза на мир
И кванты света полетели,
И прилетел вампир на пир:
Он сел устало на постели,
Спросил: «…Ну как ты? — Ничего?
Смерть отделила Дух от тела?
Что мне до тела твоего…»
И зуб вонзил в меня несмело.
И что теперь, терпеть — друзья?
Я не имею, что ль, претензий?
Ему сказал: «…Кусать нельзя,
Без оснований, без лицензий;
Проходишь мимо, Бог с тобой!
Хочу побыть в нейтралитете:
Война закончится войной,
А за войну мы все в ответе…»
Сегодня встал я с той ноги:
Сознание медленно; но, верно…
Определило, вот враги,
Болезнь, размазав равно мерно:
Чтоб поселился вечный ноль;
Он снова в числах Фибоначчи!
Я в них, непонятый Король:
Но, это тоже что-то значит.
Удачи! Близким и друзьям!
Врагам удачи не желаю,
Ни бесам мерзким, не чертям:
Всех в одной яме закопаю.
Бог взвесил Дух! Я взвесил прах
И вывел точное значение,
В своих изысканных стихах:
Куда несёт мой Дух течение.
Реинкарнация моя,
Твориться видимо удачно;
Смысл бесконечного ноля,
Уже не выглядит столь мрачно.
Дух принял смысл своей судьбы:
Судьба меняться не желала
И умерла она,— Увы!
Со мною в вечность не попала.
Теперь со смертью, тет-а-тет!
Играет, пьёт и веселится
И на вопрос: «…Так в чём сюжет?..»,
Мне отвечает: «…Бред! Всё снится.
Ну, что ты парень! Обошлось.
С небес спускайся в мир, на землю..».
И вот, спустился вниз — пришлось.
Я, молча Богу, внизу, внемлю.
Мне хорошо! Душа моя,
Заснула в облаке природы,
Мой разум льётся за края,
От бесконечности свободы.
Мой Дух давно обрёл покой;
Прошёл сквозь свет и вот обратно,
Он зараженный тишиной,
Во тьму ныряет безвозвратно
И обретает в ней, тебя:
Моя прелестная подруга.
А ты, молитву в мир творя,
Стоишь в покое, в центре круга.
И в этом круге смерти нет:
Бессмертным круг твой оказался;
И в круге ветреный поэт,
С игривым ветром жить остался:
Но, будет верен он тебе…
Весь, до последнего мгновения,
И если он умрёт в борьбе,
В своё последнее движение,
То всё равно, упав в цветы,
Целуя в трепетные губы:
Девчонку светлой красоты,
В кругу своём я не забуду.
Сойдётся всё в единый миг,
Любовь к тебе не сновидение,
Я посвящаю этот стих,
Тебе мой гений вдохновения.
Сегодня встал я с той ноги,
Пошевелил легко ушами,
Сказал: «…Ну, боже… помоги!
Наполни светлый мозг словами.
Пора о многом рассказать;
Но, смыслов в слове не хватает.
Я успеваю доказать,
Что тело в теле воскресает.
Вот вена дряблая, рука.
Вот рядом Ангел, он смеётся.
Я с ним лечу за облака,
Мне с ним воскреснуть удаётся.
Вот бездна свой открыла глаз,
Пронзив сознание тёплым светом,
Вот заиграл беззвучно джаз,
В ночи глухой перед рассветом.
В рассвете всё начну с ноля:
Всё по закону Фибоначчи.
В числе его полно огня,
Я в нём сжигаю неудачи.
Ещё один сгорел костёр,
Ещё одна сгорела вечность,
Ещё одно сознание стёр
И расплатился за беспечность.
И вновь я в прошлое войду:
Тут у меня одна дорога.
В неё курсором наведу,
Во тьму веков, для встречи с Богом.
Что я ему могу сказать?
Вопросов нет, ответов тоже.
Решил ему я показать:
Все дыры в вене и на коже.
Извлёк я свой «Ковид» из тьмы!
В нём оценил фотоны света,
Чтоб первым выйти из войны,
Я в образ втёр, свой Дух Поэта.
В стихах стихии, нужен Бог!
Чтоб мысли трепетной отдаться,
Большой не нужен мне предлог,
Чтоб чистой мыслью наслаждаться.
Я в боге вновь себя открыл!
Признал легко его значение
И в «Сатори» на миг застыл,
Закончив мнимое скольжение;
В ту тишину, в которой нет
Давно моих воспоминаний;
Но, там в гробу лежит Поэт:
Без мыслей, целей и желаний.
Желание вечного,— прошло.
Увы! Его давно не стало.
Вновь понимание пришло:
Моё грядущее настало.
В палате чисто и светло.
По капле капля летит в вену.
Я соглашаюсь: Хорошо…
Я снова выйду на арену.
Сыграю вновь в себе Шута;
Которому, сам чёрт не страшен;
В Шуте другая высота:
Он благороден, он бесстрашен,
Легко идёт в незримый бой,
Он Ангелом в ночи летает,
Он увлекает за собой,
И безусловно побеждает.
Велик мой Шут! Да, он циркач.
Он снова вышел на Арену;
Но, окровавленный палач,
Нам закрывает мизансцену.
Он что-то мерзко говорит:
Всё про «…Ковид…» и пневмонию.
И Змеем в этот мир шипит,
Шипит подлюка на Россию.
Шипя, успел он мне сказать:
Откуда вирус в мир пробрался.
Вот так то, вот! Ядрёна мать.
Пипец, как водится, подкрался.
Чьи уши длинные растут?
Я в океане, мне всё видно.
Вам уши скоро обстригут;
Мне за Шута не будет стыдно.
Хайнань! Америка — Хайнань!
Вчера добрался я до точки.
Вот тут собралась эта дрянь,
Без надлежащей оболочки.
Уже готово всё давно.
Ложиться палец мой, на кнопку
И начинаю я кино,
Поставив в окончании скобку.
Я вновь на сцену выхожу:
Шута играю на арене,
Себя забавным нахожу,
Кольнув иглой свой Дух, по вене.
Смотрю со сцены в тёмный зал,
Антракт,— увы! не состоялся.
Блеск глубины кривых зеркал,
В амфитеатре заметался
И разместился в темноте.
Вот молодуха, рассмеялась
И встала рядом, по черте;
Не долго думая, отдалась
И улетела с мотыльком,
На божий свет! Легко и тихо,
Луну качнуло ветерком,
На сцене заплясало Лихо
И черти встали в хоровод:
Начав свой шабаш прям на сцене;
И Бес открыл с ухмылкой рот,
Отдав почтение Мельпомене.
А я люблю,— играть один!
Я ведь единство мироздания,
Я был любимый мамин сын,
Её небесное создание.
Сейчас, со сцены в мир вхожу,
Софитов свет, уже мне тесен.
Я на погост, к гробам иду
Там жду: Когда господь воскресе!
Он — Мать Святую воскресит;
Сыра земля очистит сушу
И станет счастлив мой Пиит:
Вновь обретя родную душу.
Я подожду, полсотни лет.
Столетия я душой страдаю.
Так любит ветреный поэт…
Ты понимаешь: «...Я скучаю...»
Но, мрачно катится сей век,
Он мрак разносит в интернете.
Но, всё ж! будь счастлив человек,
На этой сказочной планете.
Мне надо знать: как в мир смотреть.
Не прячь прелестниц за вуалью,
Я буду песни деве петь,
И изводить свой Дух печалью.
Пусть Шут уже не веселит,
Хотя и пляшет на арене.
И песня весело летит,
И кровь внутри бежит по вене,
И Ангел говорит: «…Домой!
Как кот, в постели извалялся,
Вставай, вставай! Вставай больной.
Всё правильно понял жить остался…»
Из тьмы, на свет я вышел вон!
Устало сердце моё биться.
Услышав колокола звон,
Решил и я повеселиться.
Закончил я свою войну.
Беру гитару в свои руки,
Струну гитары подтяну,
И извлеку простые звуки.
Сознание чисто, чиста кровь;
Я о любви пою небесной:
В ней бесконечная любовь,
Для нас двоих опять воскресла.
Смотрю тепло в твои глаза:
Всё так же чисты и прекрасны!
Легко развеялась гроза,
Мы не «Ковидны» не опасны.
И мы продолжим славный путь;
Я сочиню свои сонеты,
Их ты прочтёшь когда-нибудь,
Раскрыв сонетные секреты.
Я ведь совсем с тобой неплох!
Вот чистый вдох и выдох чистый,
И как не странно жив, не сдох,
Как фейерверк я стал искристый.
И говорю: «…Не так пошло.
Мне, почему народ не внемлет?
На мою землю зло пришло,
А Президент наш мирно дремлет.
Закрой Страну на карантин!
И чтобы мышь не проскочила.
И правь, пожалуйста, один:
В тебе есть правда, — значит сила!..»
Жизнь без иронии и зла.
Анализирую природу.
И я себя люблю, козла,
За бесконечную свободу!
Но, я Страну свою люблю
И блага жителям желаю,
Желаю силы Королю!
Его с победой поздравляю!
Страна вошла в кровавый смог,
Статистика и злит и ранит:
Наш бог страну не уберёг,
Он лишь дразнит и в бездну манит;
Он рассылает Рай и Ад,
А я хочу пройти по полю,
Я не люблю сей маскарад,
Я — Атеист, люблю я волю;
Но, не люблю читать псалмы.
Кого молить? Что изощряться
И разбивать о паперть лбы:
Чтобы в любви к Христу признаться.
Христа я точно не люблю.
Нет в жизни Бога! Нету цели.
Я тень в тени свою ловлю,
Под свист чарующей свирели,
Я понял смыслы — Это там,
Миры зажгли во мне сознание.
Ветра сметают пыльный спам,
Сметая в бездну мироздание.
А в бездне мне чего желать?
Трава блестит и Солнце светит,
И Смерти нет, Её не ждать;
Но Шут, вас точно, в бездне встретит.
Он там страдает от любви
И нелюбви наверно тоже.
Он пашет с ночи до зари,
С младою девушкой на ложе.
А я? Я Смерть свою люблю!
Не признавая Смерть чужую,
Я жизнь, как миг в себе ловлю,
И я люблю тебя Святую!
Приятен смысл бытия
И я в приятности как данность.
Как данность вертится земля,
Сознание,— млечная туманность.
Спокойно я в неё смотрю,
Я тишины не нарушаю,
И молча песни я пою,
И счастья миру я желаю.
Мой мир открыт, в нём нет дверей.
Иди! — Куда? «...Куда захочешь...»
И стой ноги, встаёт Сергей;
А ты, с какой ноги встать хочешь?
Смотрю: сквозь Кванты в белый свет,
Сознание в призме обитает,
И в ней рождается Поэт:
Из призмы мира в мир вплывает.
И знает точно, как писать;
Зачем мечом махать упрямо,
С какой ноги ему вставать;
Как к своей цели шагать прямо.
Ведь по природе я артист!
Сейчас художник, стал поэтом,
Он стал затейлив, стал речист,
Свой мир раскрасил новым светом.
И в детство милое вошёл:
Вот мать в лесу, со мной гуляет;
Вот лёгкий дождь на нас сошёл,
Ничто беды не предвещает.
Здесь мир покой и тишина;
Лишь звук сердец доносит ветер
И мать в себя погружена:
С ней рядом дремлет старый сеттер.
Мы через час пойдём домой;
Заря погаснет — включим звёзды.
Там дома, ждёт нас домовой,
Он обрезает в саду розы.
И вот он мой, привычный мир,
В нём нет понятия, — Ада, Рая,
В нём лёгок воздух и эфир:
Мы в нём живём с тобой родная;
Но, за окном опять гроза,
Разверзлась новая «Корона».
Мой Домовой за образа,
Сидит как белая ворона.
На аналое три свечи,
И Шут идёт к нему молиться,
Скользнули в вечности лучи,
Вновь жизни нет, мне вновь всё снится.
Я заблудился в облаках,
Я вновь грехи в них собираю,
И вновь развеиваю прах,
Вновь воскресая, умираю.
Нередко с Буддой говорил:
Наговорился с ним немало.
Он целый день слегка грустил,
Чего-то видно не хватало;
Он не нашёл в себе ответ
И я с ответами не дружен:
Я лишь Художник и Поэт,
Наивным временем разбужен.
Разбужен? Может пробуждён?
Себе шепчу: «…Серёга,— Гений!..»
И в этом точно убеждён,
Нет даже тени от сомнений.
Поэмы пишут для себя.
Растёт дневник воспоминаний,
Вхожу в пространство сентября,
Без цели, смыслов и желаний.
Ведь что написано здесь мной,
Оно, увы! неинтересно.
Пишу стихи для нас с тобой,
Читаю их, в них всё чудесно
И в них Грядущее пришло:
Легко вошло и растворилось;
И стало весело, легко
И время в нём остановилось;
В нём маятник моих часов,
Опять застыл на точке схода.
Мой балансир приятных снов,
На выходе, упал у входа.
Теперь я с Тьмою говорю
И как обычно с Фибоначчи!
Мысль доверяю словарю,
И жду прекрасную удачу.
И лом беру наперевес,
Прошёл я с ним вчера по краю,
Стал ждать несбывшихся чудес;
Надежды я не оставляю.
Мечи ковал, мечи сжигал,
Мечами с вирусом боролся
И силу меч преумножал;
Но, вот! на вирус напоролся.
Лежу в палате, братья спят;
Старик лежит на кислороде,
А что про вирус говорят:
Ну, тут у нас, вообще — в Народе?
Я «Спутник V» в себя вогнал.
И как объект я стал бесценен!
Я записал свой интеграл:
Он остаётся неизменен;
Глубинный путь во мрак и тьму,
И пусть душа в ночи взорвётся,
Я не нарушу тишину,
В той тишине Душа смеётся.
Но, Черный ангел снова тут:
Мрак за бесцветными очами;
Но, у него один маршрут,
Идти за чёрными мечтами.
И в бездне чёрных, нету дна;
У них ни крова, ни приюта,
Живут без отдыха и сна,
Без освящённого маршрута.
А мой маршрут довёл меня,
До горизонта в точке схода;
Довёл маршрут до сентября,
И где она моя — Свобода?
Я кисти краски и холсты,
Рукой своей перебираю,
И вновь сбываются мечты:
Я как Художник,— воскресаю!
В сознании трудно вечным быть.
Бессмертным быть, весьма опасно.
Ведь смертных нелегко любить.
Любовь сама, она прекрасна!
В ней есть языческая суть
И христианские идеи.
Любовь во мне не обмануть,
Я подойду, любовь согрею.
Куда спешить мне старику?
Вот напишу свою Поэму,
Скажу себе: «…Сергей, ку-ку!...»
И снова выйду на арену.
Сегодня утро задалось.
Я с той ноги встаю обратно.
Всё завертелось, завелось;
Но, как то странно непонятно.
Вот — Сатурация моя:
В пределах нормы, всё нормально:
Всё также вертится земля;
С неё взлетаю вертикально,
На прошлое хочу смотреть:
Здесь в настоящем, странно — Тихо.
А я хочу тебе попеть
И разбудить больное Лихо;
Ворвавшись снова в область снов,
В обитель мрачного Аида,
Пойти на бой я с ним готов,
Ведь такова моя планида
И для меня есть свой отсчёт:
Я описал свои столетия;
В них время выставило счёт,
Я написал в нём междометия
И вот он древний Коридор:
В котором, ни дверей, ни окон;
Звучит соната «…Ля Минор…»
Ты поправляешь рукой локон,
А я смотрю в твои глаза:
В них постарело пол столетия;
Для них молюсь на образа,
Тебе желая долголетия,
Желаю нам продолжить путь:
Покинуть царствие Аида,
И там, потом, когда-нибудь…
Благословит нас всех планида.
Чего же мне не вспоминать?
Определённости тут нету.
С утра люблю чертей гонять,
Волной судьбы, по интернету.
И вирус мой в волне не спит,
Умение с ним договориться,
Имел Художник и Пиит,
В нём штамм «Короны» сохранится.
Я поднял свой иммунитет:
Для мира больше не опасен.
Сидим на кухне тет-а-тет,
Сидим с тобою, Мир прекрасен!
По венам, чисто кровь течёт,
Сознание светлое, всё ясно,
Мелькают дни, наперечёт
И прожит день мой не напрасно.
Ты Ангел мой, моя звезда!
Я преклоню свои колени,
Я твой до гроба навсегда
В одном из тысячи мгновений!
Мой светлый Ангел подошёл,
Сказал мне просто: «…Вероника!..»
Мой Дух из вены ввысь ушёл,
Без возмущения и крика.
Я коронован — Я король!
Мой Шут у трона мирно дремлет,
А я играю свою роль,
Народ молчит и тихо внемлет:
На сцене, высохший палач
И плаха, кровью вся залита;
Из-за софитов слышен: плачь
И стук железного копыта.
На сцену вновь выходит «Он»,
Сам Вельзевул в чужой короне,
Он забирается на трон,
По фене чешет на жаргоне,
Он матерится и шипит
И взгляд его, во тьме, ужасен;
Он страшной карою грозит,
«Ковид» как вид весьма опасен.
В театре служат — Сатане!
Мне нужно с этим разобраться.
Что рассуждать мне о войне,
Беру копьё иду сражаться.
В поганом «Сне» гниют сады;
Мечты — поганками воняют,
Растут поганые цветы,
В поганых водах — Мифы тают.
Мой миф о Западе исчез,
Исчез мираж благополучия,
Остался только наглый бес,
По воле Бога или случая.
Иль бог вообще о нас забыл?
Иль его нет, на этом свете?
Тут Вельзевул свой храм открыл;
А я все прелести в Поэте.
Чтоб описать тебя — «Ковид»
Я поднял старую корону;
И всё же, Бог меня хранит,
Открыв пути Господни к трону.
Я в красной зоне, крест несу,
Я зажигаю в зоне свечи,
И словно старую лису,
Ложу «Ковид» себе на плечи.
Ты мой трофей — Я победил!
Сыграл я в числа Фибоначчи!
Мой Фибоначчи восхитил;
Он в предвкушении удачи,
Всё точно с богом просчитал,
Он посетил места Аида,
И он всем свечи заказал,
От заражения, для «Ковида»
Из чисто светлого огня.
Я помолюсь, за всех покаюсь:
И вы молитесь за меня,
Я этим миром не прощаюсь.
Мой мир един и он один,
В едином, всё моё едино,
Я в своём мире господин,
Сумел скроить мир воедино.
Границ в сознании больше нет!
Исчезли в свете все кумиры:
Остался я один Поэт,
В проёме взломанной квартиры.
Я говорю себе — Герой!
Себе — подлец! Себе — предатель!
Я для кого-то геморрой;
Но, для кого-то я — создатель!
Нам вместе быть и выживать,
Не торговать соей душою,
Не красть, не лгать, не предавать
И в мир идти своей тропою.
Хотя тропы, по сути — нет!
И нету тут пути дороги:
Есть только призрачный сюжет;
Глаголы, рифмы, буквы, слоги,
В пространстве— даже чистый «Ноль».
В пространстве числа Фибоначчи,
Я — Фибоначчи, Он — Король,
Тост поднимаем: — «…За удачу…».
Мы видим мир других частот,
И информацию как поле,
Я жму на пульт,— Автопилот!
И я лечу,— чего же более?
Лечу во времени из тьмы,
Сюда душа моя попала
Из прошлой жизни, кутерьмы
И если б только понимала,
Куда дорога заведёт,
Зачем мой Дух на свет стремится;
Но, Дух летит, труба зовёт,
Душа играет и искрится.
Но вот! пришёл переполох.
Из страха страсти прирастают,
Прилипнув к чёрту, вышел Бог,
Теперь они мой Дух терзают.
«…Молись, отмаливай грехи!
Склони колени, раб — безбожник!
К чему тебе писать стихи?...»
«…К тому, что я вообще — Художник,
Где место мне сгореть в Аду?
Душа в «Котле Грехов» томится.
Со старым прошлым я в ладу,
А весь кошмар, конечно снится…»
Душа у грешников? Бог спас!
И я от Бога жду спасения.
Но, вот Христос забыл за нас,
И про меня на удивление.
Я в игры веры не игрок;
Но, уважаю все сословия.
Я для невежества — Пророк!
А для себя часть богословия.
Я принимаю свет и тьму:
«…Куда крестьянину податься?..»
В дурдом пешком, или в тюрьму,
Или на бой идти,— Сражаться!
Там правду Дух мой обретёт,
И приведёт к заветной цели,
И сердце снова запоёт,
И подпоют мне Менестрели,
И спляшет нам весёлый Шут,
И завертятся Скоморохи,
И Домовой великий плут:
Произнесет все Ахи Охи.
Им счастье будет тут вполне;
Чего желать в подлунном мире?
Рассвет полощется в окне,
Мы с ними тут в одной квартире.
И рядом — ты. «…Тебя люблю!..»
Ты отвечаешь, «…знаю, знаю!..»
Я говорю: «…Мечту свою…»
И в сладкой неге засыпаю.
Мы провели всю ночь в любви:
Вселенной Явно было мало;
Вот и не спали до зари,
И тело бренное устало.
Так не порвал меня «Covid»
Корона-вирус растерялся,
Теперь имея жалкий вид,
Он меж мирами затесался,
А я из тела вышел,— вон!
Душа так трепетно желала:
Услышать колокола звон;
Услышав звон, во тьму упала
И долго, долго в ней плыла:
Пересекла Реку и Лету;
Но, потеряв все берега:
Вернулась снова в мир к Поэту!
И вновь Поэт берёт перо,
Поцеловав Душой светило,
Он в слове, слышит: «серебро»,
И серебро мир озарило,
И освещает теперь путь:
Чтоб не свернуть с пути обратно,
Чтобы постичь вселенной суть
И суть помножить многократно,
Он рассыпает серебро,
И злато тоже рассыпает,
И говорит: «…Твори добро…»
И мир прекрасный расцветает!
И мне пора стирать ноли,
Вставать устало с мятой койки.
Ну, что же, Шут… давай пали:
По единице и по тройке!
Я сферу нежности открыл
И в этой сфере расслабляюсь,
И вспоминая: как я жил,
Я ничему не удивляюсь.
Нашёл свой центр, в нём покой!
Душа нашла, Душа хотела,
Был долог путь, пришёл домой,
Душа вернула Дух для тела!
Теперь могу порассуждать,
Спустить с цепи свои азарты,
И в «Дурака» с ней проиграть,
Перемешав и спутав карты.
И вновь включить софитов свет,
И выйти вновь на мизансцену,
Привет Народ! Кремлю привет!
Я вышел биться, на «Арену»
За свой, уже родной Урал,
Второй опорный край Державы;
И вот я вывел интеграл,
Возможно, просто для забавы:
Своей земли не отдадим!
Европу нужно двигать в шею,
Её Европу в прах и дым,
Такую вот веду затею.
Идею я бросаю в мир!
Идеология полезна.
Всех без… идейных, слить в сортир;
Хоть без… идейность и прелестна.
Прелестно трансвеститом быть
И педерастом быть прелестно;
Но, педерасту что любить?
Ведь в узкой попе, весьма тесно.
Из Бабы лепим Мужика.
И Мужика из баб, для бабы;
Ну, не смешите старика…
Мол, яйца есть у бабы — кабы.
Вот так! растленные умы,
Растлили мир и педерасты
Похуже «Ковидной Чумы».
Они уже слепили касты
И всем диктуют, как нам быть:
Кому какую часть отрезать.
Народ! Скажи: «…Как миру жить?..»
А может им по попе врезать.
Чтоб понимали: кто есть кто!
И где должны висеть свисточки,
И это вам не «Конь в пальто»
Не васильки и не цветочки.
А мир,— закрученный в спираль!
Я разорвал границы круга,
Мир нанизав на вертикаль,
Чтоб встретить Дух, как душу друга.
Легко и просто я встаю,
Не стой ноги, иду в расцветы.
Из ножен меч я достаю,
Чтобы найти в миру ответы.
Взмахну направо, я Пиит!
Врезаю Дух свой смело в тело,
Смотрю: как кровь во мне кипит,
И льёт струёй крутой на древо,
На родословную мою.
Искал, нашёл в себе, так надо.
Смотрю: сквозь время на семью,
Себя в семье, в семье я чадо,
Или весёлый домовой?
Возможно, я Шута играю!
Играю глупой головой
И — ни... хрена... не понимаю!
На башнях звёзды, вот Москва!
А я? В Ростове,— отдыхаю.
Я посещу Москву едва,
Я от «Ковида» засыхаю.
К чему Москву мне посещать?
Рабы в Москве пока не внемлют:
Не могут, рать — рабы собрать;
Богатыри по башням… дремлют.
В Москве свирепствует «Ковид»
Границы порваны, раскрыты,
И лишь один поёт Пиит:
Что все герои в миг забыты
И порван Суверенитет!
На башнях звёзды догорают
В окне мелькает силуэт:
Кто там мелькнул? никто не знает;
Но, дует в окна, ветерком
Доносит мрачные напевы…
Сегодня Путин. Кто потом?
Раз нету — Правды, нету — Веры.
И с кем теперь мне воевать?
Я за Отечество воюю
И за неё, за Божью Мать,
Мою любимую такую.
Вчера ходил я на погост!
В часовне долго я молился,
Я стоил там духовный мост,
Чтоб по нему Дух возвратился.
И ждал я в тёплой тишине,
Шагов твоих, их не услышал,
Лишь только где-то в вышине,
Едва заметный звук расслышал:
Свирели звук напоминал,
О том, что прошлое нетленно,
Что не написан мной финал;
Но, допишу всё, несомненно;
Ведь в Сатори всего достиг:
Постиг Премудрость сих видений
И написал об этом стих,
Без колебаний и сомнений.
Я сделал выдох, сделал вдох:
Всё как обычно, в мечи мечу
И мне не нужен здесь предлог,
Чтобы идти с мечом на встречу;
Ведь я пока ещё не стар,
Не стар душою и не молод,
В одной Душе вселенский жар,
В другой Душе Вселенский холод
И лёд, и пламень всё во мне:
Я ведь един и я единый,
Я в центр мира, в тишине,
Реально,— звёздами хранимый!
Я часто с Буддой говорил,
Нас скоморохи развлекали;
Но, Будда… Что-то всё грустил…
В унынии, грусти, и печали:
Наверно что-то он познал;
А может что-то недопонял,
Не тот он вывел интеграл;
Но, интеграл над миром поднял.
Он не по силам стал ему.
Ему командовать — Вселенной?
Иль может просто ни к чему,
Жить в виртуальности нетленной?
По венам моим кровь течёт.
Сестрички, Ангелы летают,
Меня за ними ввысь влечёт,
Там звёзды в тишине мерцают.
Но, воду кто-то замутил:
На карантин Страну не ставят;
Бог раздолбаев распустил,
И нами бесы ныне правят.
У бесов свой лихой палач!
На сцене призрачная плаха.
Под топором и боль, и плач,
И волны ужаса и страха.
И стонет тяжко мой Народ,
Он альвеолы расширяет,
А в Пентагоне, есть урод:
Он новый вирус в нас вливает.
Палач не дремлет в тишине,
Гудит надрывно его плаха,
Я забываюсь в полусне,
Без тени ужаса и страха,
Я понимаю: нет не бред,
Вокруг меня тепло вселенной;
Но, помер рядом мой сосед,
Он тоже был как я, нетленный;
Но, до утра не дотянул.
Палач не дремлет, гудит плаха;
Он не успел, он не заснул
И помер он в себе, от страха,
Я тоже в страхе умирал:
Потом со страха веселился
И не однажды воскресал,
И не однажды в Смерть влюбился.
Но, эти фобии мои...
Остались в прошлом, за забором.
Я тут сгораю от любви,
Окинув лик твой нежным взором;
Сомнений нет, я так люблю:
Вдохну, а выдохнуть не смею,
Я взгляд твой трепетный ловлю:
Любить иначе не умею!
Художник! Рыцарь! Верный пёс!
Я у тебя всю жизнь на службе.
Я страж твоих прекрасных грёз,
Я признаюсь в любви и дружбе.
И в венах медленно скользит,
Штамм Антивирусной программы:
Конец тебе пришёл «ковид»,
В четвёртом акте древней драмы.
Я в ней расставил все ноли,
Вписал в мир числа Фибоначчи,
В порталах замкнутой земли,
Открыл два новых, для удачи.
Проходит ночь и вот рассвет,
Встречаю призрачные тени,
Ушёл за тьмой горячий бред;
Но, разум всё ещё в смятении.
Сегодня встану я с ноги:
«…По барабану, с левой, с правой!..»
Метну словесной шелухи,
Чтобы в печать войти со славой!
Тут Солнце плещет за окном,
Его лучи меня согрели,
Из головы ушёл синдром,
Я тут лежу в своей постели,
И воздух чист и ясен ум,
Сознание больше не клубится:
Освобождён мой ум от дум;
Палач Кривой уже не снится.
Я строю планы в тишине,
Я абстрагируюсь в реальность
И вновь готов служить Стране,
Страну восприняв как фатальность.
Оптимистичен Бог, игрив.
Он растворил в крови все яды:
Я стал, божественно красив,
Ловлю в себе чужие взгляды;
Мой Дух сливается со мной,
И я иду на Крымский берег,
Ласкает ноги мне прибой,
И солнце шлет последний пеленг
И я вдыхаю Крымский бриз,
И жду, когда ты обернёшься,
Меня увидишь как сюрприз,
И беззаботно рассмеёшься.
Тут станет Шут для нас плясать,
Тут завертятся Скоморохи,
И мне придётся ведь признать,
Что и они не так уж плохи.
На них пролью я чистый свет
Оставив в нём воспоминания:
В них растворил себя Поэт,
В любви великой в осознании.
Открыл глаза на бренный мир;
Хотя Душа уже устала,
С Чумой ходить на званый пир,
В конце времён, в конце начала;
Из темы в тему, тему знать,
Мне изучать её придётся
И снова тему познавать:
Что тут Поэту остаётся?
Ведь наступает бранный день,
Ты снова бродишь в зазеркалье,
В нём раздвигаешь мечом тень,
Вонзив свой меч в её Астралье!
Алиса! Меч я навострил,
Твой меч в руке, Палач не внемлет,
Он раньше головы сносил,
Теперь и сам безглавый дремлет;
Закрыт замком шипящий рот,
Со сцены выкинута плаха,
Алиса! Вместе мы,— Народ!
Без тени ужаса и страха!
Пусть лучше толстый Бармаглот,
И Шляпник старый к нам на сцену,
Там впереди, нас чудо ждёт:
Я снова вышел на арену.
И как Художник и Поэт,
Я в мире этом править буду,
Дай бог прожить, нам сотни лет,
И вас друзья я не забуду.
А мы поставим всем на вид:
Что с нами нечего тягаться,
Мы уничтожили «Ковид»,
Его нам нечего бояться.
И отменяется предлог:
Идти на поле бранной сечи,
Я захожу через порог,
Я долго ждал с любимой встречи.
И вот с тобой на облаках!
Стоит чертог свечой хрустальный,
Тебя качаю на руках;
Ты отдохни, ведь путь наш дальний.
Путь отсчитал свои ноли,
Я просчитал мир Фибоначчи
И оторвался от земли,
Решив легко свои задачи;
Весь тайный смысл открылся мне,
Не зря судьба меня водила,
По вертикальной тишине
В которой, ждёт меня могила!
Мне от судьбы не убежать!
Пусть тело бренное исчезнет;
Но, мне ль великому не знать:
Что ждёт меня в бездонной бездне;
В ней провезли передо мной:
Два груза двести, жизнь не рада.
Ведь не вернулся груз домой,
То ль в Рай попав, то ль в пекло Ада!
Вопрос врезается в ответ:
Судьба, зачем так поступила;
Шагает смерть за ней Поэт
А за поэтом злая сила;
С ухмылкой бродит за спиной.
«...Не спи Поэт, не спи Художник!
Не бейся глупой головой,
Ну, если только не сапожник,
Здесь коротай короткий век!
Ты грешен, смертен изначально,
Раз изначально человек,
Умри, легко и моментально!..»
Но, умер я, тогда давно:
Тогда тебя похоронили,
Я камнем выбил жизни дно.
И обо мне легко забыли;
А Дух воскрес, в святом огне!
В огне исписанной страницы,
Зарядом молнии в себе,
Мир расщепляю на частицы!
К чему теперь себе гадать,
Повесив в черепе корону,
Не умерев, мне не понять,
Как пробежать по небосклону.
Я снова бросил мысль в костёр,
В нём вижу: прошлое сгорает.
Я прошлым будущее стёр,
В нём время тихо засыпает,
В нём бродит тело без души,
Понять не может где и кто ты,
Мысль в плотном дыме «Анаши»
Решила: Нет теперь заботы;
Зажав в лихой руке кальян,
Не вылезая из застолья,
По жизни, будучи в ноль пьян,
Стоит, сопит у изголовья
И смысла вроде в жизни нет,
А жить и быть ещё охота!
И ввысь летит больной Поэт,
Стрелой, сорвавшись с эшафота!
Сложив в Асану две руки,
Я размышляю: «…Ведь недаром,
Живут на свете чудаки,
Жизнь, прожигая в мире старом?
И им до попы моя трель:
Трель соловья они не слышат.
Я закрываю в вечность дверь:
Пускай покойники подышат.
Чужое лихо не буди;
Не обрести чужого счастья;
Не обретёшь чужой любви,
В минутах полных сладострастия.
И суть простая — Обойди!
Пусть спит, сопит, лихое Лихо.
В чужие души не входи,
И в твоём доме будет тихо…»
Себя я жизни научил!
Учить балбесов, я не стану.
Взял в руки меч и наточил,
И с тем мечом вошёл в нирвану.
Качнул Сансары колесо:
И сделал вид, что я агрессор!
Увидел тень от Пикассо,
Включил на полную, процессор
И файлы выстроил все в ряд,
Для Антивирусной программы.
И бросив в них командный взгляд,
Я заиграл по нотам гаммы;
Чтоб перевёрнутой строкой,
Открыть на сцене мизансцену.
Пусть снова выйдет домовой,
И Шут,— вернуться на арену
И нас друзей повеселит.
Пусть разольётся Буффонада!
И чёрт возьми! нас бог простит:
С ним посмеёмся до упада.
Есть ветер в дырявой голове,
Он веселится и играет.
Я отвисаю на тахте,
Дым альвеолы заполняет,
И время медленно течёт.
«КТ» на завтра уже слили:
Свобода, выписка, расчёт;
На выход! Нас благословили!
Двадцать восьмого выхожу!
Друзья останутся в палате,
О них возможно расскажу,
Конечно, если время хватит.
Я сбросил тяжесть странных дней.
Я в Рай и Ад, закрыл все двери:
Один в миру, зовут — Сергей!
По сцене бродят мои звери,
Мне задают опять вопрос:
Бесцельность мира, в чём решение?
Вот ты родился, жил и рос,
И получал в нём наслаждение,
И тут тебе пришёл пипец
И смыслов в смыслах вдруг не стало,
Я говорю себе: «…Мудрец!
Смотри вот Солнце, снова встало:
Чтобы движение вновь начать,
А мне поставить в строке точку,
Чтоб Богу в уши не кричать,
Как пережил я эту ночку;
Я быть и жить ещё готов,
В сетях нейронов и сознания,
Я не готов любить Богов,
И не ищу я покаяния;
Грехи мои, я виноват:
С рождения грех, и до рождения,
Дорога в Рай, дорогой в Ад,
Иду легко, без сожаления.
Во мне греха сегодня нет,
Сознание чистотой сияет,
Душа моя, сама как свет,
Поёт, искрится и сверкает!
Болезнь успела пережить,
Душа вернувшись с того света,
И меч в ножны навек вложить,
На память старого Поэта.
Не каждый сможет жизнь создать,
Вот в венах жизнь кипит, и тает…
Ничто не хочет погибать;
Но, погибает, — так бывает.
И глупым, я даю совет:
"...Не нужно слушать вам советов,
Не нужно лазать в интернет
В нём не найти на жизнь ответов.
Не думай братец ты живой,
Материя мира вся святая,
И даже Смерть с кривой косой,
Неся всем Смерть, сама живая!
И я ответа не спросил,
Я сам взмахнул своей косою,
Сам свой конец изобразил
И канул в бездну за тобою,
Вот и могила, я стою...
В ней мама спит её не слышно,
Я на неё, из вне смотрю;
Прости родная, но так вышло.
С ума Апрель мой Дух сводил:
Цвели сады и Солнце грело,
И я с тобой гулять ходил
И делал всё, что ты хотела:
Собрал грибы в лесу зимой
И ты так долго хохотала…
«…Где ты грибы нашёл родной?
Два килограмма ведь немало…»
С тобой весной сажал цветы,
И подрезал весною лозы,
Все рассказал, свои мечты:
Была любовь, и были слёзы.
Я обожал тебя мой свет!
Любовь моя как числа бога,
Я в них Художник и Поэт,
Актёр игры, без монолога;
Но, за мечтою я иду,
Хочу вернуть тебя обратно
И даже если пропаду,
И в бездне кану безвозвратно,
Я от мечты не откажусь:
Как век пройдет, я не замечу
Я в позу лотоса сажусь:
Мой Дух летит к тебе на встречу,
Чтобы разрушить мрак могил:
В Аду Аиду стало тесно,
Я сам свой Ад испепелил,
Мне без тебя не интересно.
Я вновь на кладбище иду,
Цветы роняю на могилу,
Шепчу молитву как в бреду,
Теряя Душу, Дух и силу.
Великий Мистик и Поэт!
Жизнь виртуально сочиняю,
Я сочиняю свой сюжет
И жизнь,— тебе я посвящаю!
Мир переделал по стихам
И всё сбывается. Всё точно!
Нам всё понятно чудакам;
На трон я сел довольно прочно.
И вот магнитная волна
В спираль, закручивая время,
Миры пронзая, времена;
Несусь я в бездне, бьётся стремя,
И я с мечом, на перевес,
Лечу к себе в свою обитель.
Там Бог Языческий воскрес!
Смотри на сцену, милый зритель:
«…Вот я на капище лежу
И каплю к капле собираю
И в вену капли я ввожу,
Из праха тела воскресаю
И ветер тихо треплет грудь,
Земля тепла и Солнце светит,
Свет освещает точный путь,
В конце пути, мой дом нас встретит.
Тут вся вселенная мой дом,
В нём каждый атом моя воля,
Пусть в это верится с трудом;
Но, такова есть Божья доля.
Я с Богом, молча в тишине.
В «Ковидном» спит моя палата,
А я летаю в вышине
Сейчас дежурю за медбрата.
Провёл по вене вновь укол,
И легче вроде бы мне стало;
В груди торчит «ковидный» кол,
На нём как парус одеяло.
Куда теперь сознанию плыть?
Пересекая Океаны,
Что нужно вновь в себе открыть,
Чтобы с Души исчезли раны?
Я с той ноги опять встаю,
Пишу стихи в свою тетрадку,
На мир с иронией смотрю,
Боюсь в нём сделать опечатку.
Я изучаю мир,— предмет
И жизнь свою в воспоминаниях;
Я как Художник и Поэт,
Был растворён в своих желаниях.
Сегодня Шут, а завтра Бог!
С утра в одеждах скомороха,
Играл я роль свою как мог,
Жена сказала: «…Ну, неплохо!..»
Я в виртуальном, пел стихи
И рот вообще не открывая,
Смолол пол тонны чепухи
И чепуху унёс из Рая
И Богу я сказал: «…Привет!..»
Бог разговаривать не любит,
Он просто гасит в тебе свет,
И жизнь твою под корень рубит.
И что мне Богу пожелать?
Какие взять мне полномочия?
Чтоб нанимать и увольнять:
Любых Богов без двоеточия.
Уволю Лихо и Судьбу!
Им не желаю подчинятся,
И подчинять я не могу
И Вере не могу предаться;
А ведь по сути — Славянин!
Моя стихия ветер грозы,
В грозу люблю гулять один
И целовать в лесу берёзы.
Но, «вирус» мир мой изменил:
Он в моём мире стал вдруг главный!
Я с ним мир Квантовый открыл,
Закрытый мир, стал в мире явный.
Я Кванты в разум, в Квантах сплю
И Солнце Квантовое вижу,
И всё, по своему, люблю:
Люблю сильней и ненавижу!
Я понял сущность бытия:
Я Квантом ставлю смело точку,
И вот она — Материя!
Мне смерть пока, дала отсрочку!
Сегодня встал я с той ноги,
Поэма в мир летит стихами,
Я минимальные слоги,
Развеял с прахом над холмами.
Остались в мире — Ты и Я!
Мир начинается сначала,
И числа Мира, Бытия;
Мне Смерть открыть пообещала.
Я сбалансировал Ноли,
И плюс на минус с Фибоначчи,
Я оторвался от земли,
Найдя ответ своей задачи.
Я ведь не спал почти, дней пять:
В бреду метался на постели,
И я хотел весь мир объять,
Под свист причудливой свирели.
И как Факир, который пьян;
Но, произносит заклинания,
Я набивал тугой кальян,
Курил кальян и ждал свидания!
Хотелось, встретит мне рассвет,
Глаза открыть и рассмеяться,
Чтоб рассмеялась ты в ответ,
А мне в ответ тебе отдаться.
Я отдаюсь, лишь для тебя!
Стираю рваные морщины.
О-о-о, как же я люблю тебя!
Ты мой подарок для мужчины.
В конце концов, тебя нашёл
В одном из тысячи мгновений.
На огонёк к тебе зашёл,
Сказал: «… Люблю! без объяснений!..»
Мы веселились до утра!
Я часто вспоминаю встречу.
Такая жизнь. Почти игра.
К друг другу мы пошли на встречу.
Идём по жизни здесь вдвоём.
Не устаю в тебя влюбляться.
Ты в представлении моём:
Как Ангел! Мне ль не изумляться;
Судьба послала мне тебя.
Мы с Богом, точно стали квиты.
Теперь для Бога мы друзья,
К тебе мой Бог сердца открыты.
Я суть твою не понимал!
Но, чувства Бога, несомненно
В душе своей я воспитал,
Скажу я честно откровенно:
«… Я в Храм Господень не зайду,
Ведь напрямую мир на связи.
И в Рай к тебе не попаду…
В Ад не войду, там много грязи.
Ведь с Богом, лично тет-а-тет!
Посредник явно нам не нужен:
Нам на хрена кордебалет?
Я взвешен Богом и разбужен!..»
Опять я встал, не стой ноги:
Спешу подняться, с нетерпением
Шепчу я Богу: «....Помоги
Открыть мой смысл стихотворения…»
И вот упрямая нога,
Ты, наконец, встаёшь с постели,
Ты не забудешь никогда
Как ты дошла до этой цели.
Наверно я пишу финал.
Я понял смысл своих законов
И в точку схода я попал,
Один из многих миллионов.
Сегодня так удачна ночь.
Рассвет желал поторопиться:
Чтоб тьму «Ковида» превозмочь,
Под утро ты должна присниться.
Гуляет тьма по корпусам.
В реанимации тоскуют
И пишут письма мертвецам,
А бесы мерзкие ликуют.
Ещё десяток провезли,
По светлым, ровным коридорам,
И предан прах, сырой земли,
Вампиры разбрелись по норам,
И кладбища в тиши стоят,
С утра начнут копать могилы.
Могилы встанут в ровный ряд.
Отдав земле остатки силы,
Кто горсть земли метнёт на гроб?
Тот, кто тут жить ещё собрался,
Он окрестит знамением лоб,
«…Спасибо Боже! Жить остался!..»
Сегодня вновь не умереть:
По вене капли вновь стекают
И я устал на них смотреть,
Мои мгновения уплывают;
И в тех мгновениях, в них не я!
Там ноль в ноле, мои фантомы,
В Душе не стало, соловья;
Он, вышел медленно из комы
И соловей мой не поёт,
Забиты связки у гортани;
Кто пел когда-то, тот поймёт,
Как, каково ходить по грани.
Легко писать себе в рассвет:
Он заплутал, на пол столетия.
Я сочинил про свет сонет
И белый стих про междометия.
Я не любитель вязких слов,
Люблю слова, они прекрасны!
Слова основа всех основ,
Надеюсь, были не напрасны?
Устала старая рука,
Писать причудливо сюжеты.
Ну, что ж! Прощаюсь. Всем пока!
Так пишут умные поэты.
*****
Конец…
11.11.2021