Началось все 10 ноября 1981 года, ровно сорок лет назад, день в день.
Шторм тогда был знатный: юго-западный ветер (зюйд-вест, однако, сказал бы чукча), достигающий 35 м/с, разогнал волну в 5-6 м, что для Черного моря очень даже много.
Плавкран «Черноморец-8» грузоподъемностью 100 т следовал на буксире у спасателя «Громовой» вдоль западного побережья Крымского полуострова, намереваясь обогнуть мыс Тарханкут. Намерениям не суждено было сбыться: под утро буксирный канат не выдержал рывков и лопнул, плавкран понесло к берегу. Одна за другой оборвались и цепи обоих якорей, отданных в отчаянной попытке остановить дрейф. Надо сказать, что «черноморцы» теоретически считаются самоходными, но их крыльчатые движители годятся разве что для маневрирования в закрытой акватории портов, а не для противостояния стихии. К счастью, впереди были не камни, а песок – основание Южной косы озера Донузлав. (Это то самое озеро, а точнее, бухта, где «силы самообороны Крыма» 33 года спустя заблокируют несколько кораблей украинского флота, затопив на выходе купленный в военторге большой противолодочный корабль «Очаков»)
Прежде чем судно окончательно успокоилось на берегу, его несколько раз ударило о грунт: пострадало ограждение движителей и разошелся сварной шов днищевой обшивки, в результате чего был затоплен блок жилых помещений по левому борту.
К полудню шторм немного поутих, команда получила возможность выбраться на палубу и осмотреться. Плавкран черным островом возвышался на широченном пляже, практически без дифферента, с креном 2 град. на левый, морской, борт. С трех сторон его омывала вода (впрочем, какая там вода – «жабі по очі»), с четвертой - «осыпал» песок. На этот песок опустили обычную деревянную лестницу, и связь с большой землей была налажена.
А радиосвязь с большой землей и не прерывалась. О том, что тащил плавкран спасательный буксир «Громовой», мы уже сказали, а о том, что и сам «Черноморец-8» принадлежал к той же спасательной организации под сложным, но очень гордым названием «Экспедиционный отряд аварийно-спасательных, судоподъемных и подводно-технических работ Черноморского морского пароходства» (э/о АСПТР ЧМП) - еще нет. Спасение спасателей – дело спасателей. На помощь попавшим в беду товарищам уже спешили их сослуживцы: морским путем – однотипный «Громовому» буксир-спасатель «Героический», воздушным – опытный капитан–наставник Гончаров Эдуард Константинович и пока неопытный корабельный инженер, ваш покорный слуга.
Несколько строчек для любителей арабских цифр: водоизмещение плавкрана 1100 т, размеры в плане 20х40 м, осадка до аварии 1,7 м. Буксиры типа «Г» (в простонародии «гэшки»), к славному племени которых принадлежали «Громовой» и «Героический», развивали мощность 1200 л.с., что давало им тягу на гаке 12 тс.
К моменту прибытия оперативной группы (тех самых двух человек) механики плавкрана исхитрились запустить вспомогательный дизель-генератор, используя для его охлаждения воду из балластных танков (кингстоны системы охлаждения были забиты грунтом). Так что вновь прибывших угостили горячим чаем и докладом: человеческих жертв нет, погиб один боцман. Боцмана, конечно, люди разные бывают, некоторые и впрямь лютуют иногда, но чтобы так лишить их человеческого звания… Молодому инженеру стало не по себе, но ненадолго: оказалось, что боцман на самом деле Боцман – судовая собака, смыло за борт. Жалко все же, хоть и не человек.
План спасательной операции поначалу остроумием не отличался: с установлением благоприятной погоды выполнить промеры глубин в районе АС (аварийного судна) для определения возможности подхода буксиров-спасателей и выбора направления стягивания плавкрана с мели. Тянуть решили обоими имеющимися в распоряжении буксирами после промывки подходного канала винтами, т.е. струями воды от винтов тех же буксиров. Без канала нечего было и думать о спасении «Черноморца»: из-за малых глубин спасатели с осадкой 3,8 м могли подойти не более, чем на 250-300 м к береговой черте. Это во-первых, а во-вторых, глубина в непосредственной близости от плавкрана была вдвое меньше его осадки. Короче, и крану, и буксирам нужна была вода под килем - рожденный плавать ползти не может. Да и крыльчатые движители аварийного судна были замыты в песок, и провести стаскивание без риска повредить лопасти можно было только после размыва грунта в районе кормового подзора.
Приблизительно точные расчеты показывали, что для снятия плавкрана разворотом за кормовую оконечность потребуется усилие в 56 тс, тогда как в наличии имелись только 24 тс (два буксира по 12 тс). Но в аварийных случаях, как и на войне, любое действие, даже неправильное, предпочтительнее бездействия. Вы можете с этим не соглашаться, но учтите, что даже неправильное действие приводит к результату, пусть и отрицательному, а значит, к опыту, в то время как бездействие ни к какому результату не приводит. Повторюсь, что речь идет об авариях и войне, а вот в политике или семейных отношениях иногда лучше отлежаться на грунте.
Так что промывку канала решили начинать сразу, как только позволит погода, а остальные проблемы устранять по мере их выхода на передний план. Помимо надежд на «авось» имелись и другие, не менее обоснованные, соображения: струя воды от винтов буксиров неизбежно (казалось) должна была вымывать грунт из-под корпуса крана, увеличивая его осадку и крен в сторону моря, тем самым уменьшая требуемое для разворота усилие.
12 ноября поставили на трещину цементный ящик, осушили затопленные отсеки и наладили более надежное охлаждение дизель-генератора, что незамедлительно сказалось на общем настроении – до этого обогрев помещений включали эпизодически, а осень выдалась холодной.
13-го числа, презрев предрассудки, попытались подать буксирный канат с «Героического» на плавкран. Помешала погода и, очевидно, то самое число: израсходовав почти все ракеты для линемета, в результате получили только опыт, который, как известно, лишним не бывает. Причина неудач крылась в расстоянии: из-за крупной зыби буксир опасался слишком приближаться к берегу, каждый раз не хватало пары десятков метров.
Выводы были сделаны, и уже на следующий день старпом крана (запомнил только фамилию - Злобин) надел гидрокостюм, спасательный жилет, обвязался концом, т.е. тонким канатом, и бросился в холодную бушующую воду. Конечно, в литературе и кино найдется куча примеров более высокого героизма, и мы уже спокойно смотрим на происходящее с удобного дивана, но попробуйте хотя бы стать зимой на кромку набережной в хороший накат и представить, что прыгнуть надо вам… Навстречу с «Героического» пульнули последнюю ракету линемета, как всегда недолет, но Злобин доплыл до плавающего линя, и мы подтащили их обоих к борту крана.
К вечеру по проводнику завели и основной буксирный канат «Героического», закрепили на кормовых кнехтах плавкрана и начали промывку. «Громовой», отдав оба якоря и подав свой буксир на нос «Героического», удерживал последний на оси канала. Удержанию мешала штормовая погода, так что уже на следующий день из Евпатории вызвали маленький буксирчик (РБТ) «Юг». Упираясь носом в борт «Героического», тот не давал последнему наваливаться на бровку. Так к вечеру 15 ноября, т.е. за сутки, прошли 130 метров канала приличной глубины - 5 – 5,5 м. Дальше погода ухудшилась настолько, что всем трем буксирам пришлось искать убежище в Донузлаве. Буксирный канат с кнехтов плавкрана пришлось отдать, но вместо него оставили тонкий проводник, морской конец которого закрепили на буйке с якорем.
Продолжили работы 18-го, а к вечеру 19-го прошли уже 275 м, оставалось каких-то 25. Эти последние метры для «Героического» оказались непреодолимыми: струя воды от винтов разбивалась о борт плавкрана, уносимые ею частицы грунта возвращались по циркуляции и замывали буксир с бортов. Дальше мог работать только РБТ «Юг» и еще один однотипный буксирчик, кажется, «Урет». Но и они столкнулись с похожей проблемой: водно-песчаная пульпа от винтов, не найдя выхода, возвращалась к самим эрбэтэшкам.
Вот теперь должно стать понятным, почему статья называется «Тот самый Мюнхгаузен». Если помните, барон сам себя вытащил из болота за волосы (да еще с конем вместе). Автор не собирается делить лавры с самым правдивым трепачом на свете, но готов выстрелить вишневой косточкой в каждого, кто усомнится в достоверности дальнейшей истории.
Давайте вспомним, что аварийное судно – это плавкран, к тому же вооруженный грейфером, т.е. может перегружать сыпучие грузы. А груза этого (песка) – вокруг немеряно. И он как раз мешает буксирам выполнять их работу. Надо только запустить главные двигатели, кингстоны которых по-прежнему забиты грунтом. Опять выручили механики – наладили охлаждение с помощью погружного насоса. Грейфером прокопали траншею глубиной 2,5 м вдоль правого (берегового) борта, плавкран оказался на острове, но зато струи от винтов буксиров пробились под кормовым подзором, обнажив лопасти движителей. Видимых повреждений лопастей не обнаружили, движители провернули сначала вручную, затем и в штатном режиме, двигателями.
20 ноября к вечеру, когда глубины по левому борту довели до 2-х метров, что превышало осадку плавкрана, предприняли попытку развернуть его за кормовую оконечность. На полную мощность работали двигатели всех четырех буксиров и самого АС, но ни малейшей подвижки спасатели так и не увидели. Корпус плавкрана основательно сидел на вершине своего песчаного острова, как будто врос в него всем днищем. На самом деле не врос, а присосался, и тут попрошу без ухмылок, ибо так это явление и называется в судоподъемном и аварийно-спасательном деле - «присос». Каждый знает, как нелегко бывает вытащить ногу из грязи, так это присос и есть. Конечно, на песке, даже на мокром, присос почти незаметен, но если песок с илом, да еще спрессованный тысячетонной махиной – тут уже надо с ним считаться. Беда в том, что считаться как раз сложно, ведь все решает механический состав грунта, в данном случае процент ила. Лабораторные исследования все прояснили бы, но у спасателей не было ни лаборатории, ни благоприятного прогноза погоды.
Зато у них была лопата, и эта лопата, повторял Гончаров, не должна была стоять (речь о грейфере). Копали, как говорится, от носа до обеда, и от обеда до кормы – и так по кругу. По мере увеличения глубины кольцевой траншеи песчаный остров под давлением корпуса судна неизбежно должен был оседать, а вместе с ним погружаться в воду и судно, развязывая руки закону Архимеда.
«Тело, впернутое в воду, выпирает на свободу с силой выпертой воды телом, впернутым туды» (с)
А еще периодически включали движители плавкрана, направляя струю воды под корпус, вымывая грунт. Вибрация во время работы движителей также способствовала просачиванию воды между грунтом и судовой обшивкой, уменьшая тот самый присос.
И, наконец, повороты башни крана с тяжелым противовесом во время работы грейфером раскачивали судно, способствуя оседанию песчаного постамента.
Впервые колебания стрелки кренометра при повороте башни заметили утром 21 ноября. Это послужило сигналом для начала стягивания. Совместной работой буксиров «Героический» и «Громовой», двух РБТ и собственных движителей кран развернули за корму на 15 град., пока не уперлись в кромку котлована. Покопали и помыли еще, и так в несколько этапов, пока корма «Черноморца» не стала на плав. В 15.50 уже прямым стягиванием тремя буксирами, при работе своих движителей, кран сошел с мели, отдал буксирные канаты и своим ходом проследовал каналом на место якорной стоянки, для водолазного осмотра.
Так закончилась спасательная операция, длившаяся 10 суток, из которых половина была потеряна из-за плохих метеоусловий. Роль буксиров в этой истории переоценить трудно, но окажись на месте плавкрана другое судно, без грейфера и крыльчатых движителей, сидеть бы опытному капитану-наставнику и неопытному корабельному инженеру в Донузлаве до елочки.