Листом тополиным, подхваченным ветром,
я вдаль унесусь, горизонтами бредя,
и стану аллей измерять километры,
ни разу не вспомнив о солнце и лете.
А может быть, где-то, над скошенным лугом,
на остов пшеничный ветрами нанизан,
до зимних метелей дрожа от испуга,
я стану внимать посвященью Элизе.
И трепетно кровь разольется по жилкам,
и звоном капелей наполнится сердце!
В котором году это было, скажи мне,
что с линии жизни не может стереться?
Скажи мне, в какие метельные дали,
предзимьями маясь, душа улетает
туда, где когда-то мы вместе летали?
Снега вековые не тают, не тают…