Время стерлось… В домах тишина…
И от стужи по коже прохлада.
Сотни дней и ночей Ленинград,
Шепчет страшное слово «Блокада».
В 41-м сомкнулось кольцо,
Окружая ненастьем весь город.
Вторгся враг… И ступив на крыльцо,
Он принес артобстрелы и голод.
Мы делились до крошки едой,
Это детям… А это Трезору…
Но в то утро… Лишь чашка с водой,
Что казалась нам всем приговором.
Время стерлось везде на часах,
«Хлебных слез» отголоски и горя,
На лице у людей только страх,
И надежда была на Трезора.
Постоял возле миски с водой,
Понял все… И исчез за забором.
Мы не знали, вернется ль домой,
Дети грустно смотрели с укором.
Ночь осенняя скрыла огни.
Сон голодный покажется адом.
Артобстрелы, чуть слышно в дали,
Шепчут страшное слово «Блокада».
За окном снова стелет туман…
Среди ночи проснулись от лая.
Мы не верили нашим глазам,
На крыльце свежепойманный заяц.
С этих пор наш Трезорка для всех,
Стал героем, спасая от смерти.
Свежих зайцев меняли на хлеб,
И конфеты…под ёлочку детям.
Стал помощником в страшной беде,
Научил никогда не сдаваться,
Спас в блокаду 17 людей,
«Героическим псом» назывался!
В 45-м Победа пришла!
Наш Трезорка в лесок, как обычно.
След за следом тропинка вела,
По привычке за той же добычей.
Взрыв… Прыжок… Отскочил… Не успел!
Злая мина…Почуял опасность…
След кровавый… До дома сумел,
Ковыляя, с добычей, добраться.
**********************************
А время шло… Советская застройка…
Снесли дома… Пустеет голый двор…
Стоит здесь пес, из дерева он только,
С припиской (39-45) «Трезор».
А ниже надпись: «Нашему Трезору,
От благодарных, выживших людей».
За жизнь, спасенную в блокадный голод,
Растет сейчас на этом месте ель.
Растет как символ в этом месте елка,
Того, что смог он жизни сохранить,
Чтоб не забыли нашего Трезорку.
Растет, чтоб память эту воскресить.