Я вирши посвящал любви,
А жизнь прошла, какая малость.
И в пламенеющей, на паузе, крови,
Смотреть на догоревшее осталось.
С огнём, в спокойствии, не выпитая грусть,
За строчкой строчка в пепле исчезает.
Всё пропадёт. Навеки. Пусть,
Всё то, что эту грусть питает.
Что тянет сердце за последнюю струну,
В попытке проиграть сонату.
И только вой на восходящую луну,
Что болью, за прошедшую утрату.
Где пепел, с треском , седоватую пургу,
Скукожив лак и край тяжёлой занавески.
Уничтожает то, что сам я не смогу,
Из целого, отдельные обрезки.
Рассыплет искры остывающей души.
Старинными, костями для гаданья.
Забросив ключ от счастия в глуши,
Чтобы навеки без признанья.
В тиши согреться тем, душу окрыляло,
В стремленье необъятное объять.
Но жизнь прошла. И сердцу тесно стало,
Когда любовь прошла. Не каждому понять.
Остался лист с последними стихами,
В упрямстве, не желающий, гореть.
Быть может знак, что поменяемся местами,
Не он, а я теперь, тихонько стану тлеть.