За Лермонтова дописывать тут нечего, он всё расставил по местам в своем стихотворении на смерть поэта.
Дуэль с Мартыновым, «мартышкой» была тайной. Все участники знали,
что могут понести наказание.
Лермонтов вызов принял и дал понять, что стрелять не будет.
Тем самым, полностью отдавал себя на волю Мартынова. Возможно, еще играл, испытывал судьбу. И душу своего противника приятеля.
Годы спустя Мартынов полагал написать воспоминания. Оправдаться не вышло. Потому что уже давно лгал, не раскаивался.
Люди военные, обстрелянные и умелые, оба они знали: с той позиции,
в которой столкнула их судьба, легко было уколоть, наказать, убить. Не одно и то же.
Выбор сделан. На войне, своего товарища. Стал убийцей.
- Это Я ?!
«Хотел стреляться и стрелял!
И на тот свет его отправил.
И вот готов уж материал:
Поэт убит – дуэль без правил.
Дуэль без крови – что за вздор!
Все остряки на это падки.
Кто дерзость выпалил в упор,
Со смертью не играет в прятки.
Талант? – Бог не дал им владеть.
Ростки страстей, язык и уши.
Ах, как он жалил, зная ведь,
Что свет молил по наши души!
Он оскорбить вас мог сто крат,
И быть сто крат за это вызван.
И сердцем горд, и жизни рад,
И у барьера – я был изгнан!
Там и расстались, русаки.
Он, не приняв. А я, отринув.
Мириться было не с руки.
Он – рыцарь Грёз.
А я – Мартынов».
А ведь не Лермонтов – изгнанник!