Наслаиваясь на прошлое,
несут берега тамошние
то ледяное крошево,
то нечто такое взбалмошное.
Размокшее не загорается,
раскисшее вновь не лепится,
приходит осень-красавица,
смеясь надо мной – нелепицей.
Весёлое – не для скорбного,
а листья парашютируют –
и падаю тяжким корпусом
и ветром влекусь по миру я.
И, выброшена из цельного,
любовь навсегда прикопана
там, где берега кисельные
с молочно-медовым шёпотом.
А ива швыряет стрелки на
текучие воды зыбкие,
на павшего навзничь Белкина
с вымученной улыбкою...
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»