За окном субботний зимний вечер, спит собачка в сенцах в уголке,
мать-старушка, притулясь за печью, вышивает мак на рушнике,
в деревянных рамах вдоль по стенам лики близких праведно глядят,
на столе горилка и пельмени...
- БУдьмо, Петя! - мне тостует брат.
- Вовка, бУдьмо!
Встреча. Всё непросто. Года два, как брата не видал,
на дворе «похмелье» девяностых, за столом "Киянин" и "Москаль".
Говорим "глаза в глаза" без фальши, без мудреных витьеватых фраз
о делах, о детях и как раньше нам жилось, и лучше ли сейчас...
Диалог с размеренного слога переходит как-то на карьер*:
- Ты же коммунистом был, Володя.
- Петя, шо мне дал СССР? Был рабом.
- Да ладно?!
Бьются в стены, разгоняя внутренний конфликт,
раз за разом с каждой чаркой темы про «голодомор» и про "язык"...
Остается дело лишь за малым: дать по морде, и вопрос "решен",
но звучит вдруг тихий голос мамы: «Мы в Союзе жили хорошо.»
Тишина. Я наливаю брату. «Мировую» оба пьём до дна,
понимая: много в жизни правды, да вот только истина – одна.
Прим.*карьер (полевой галоп) — самый быстрый аллюр.