Осенняя хандра накрыла влажным пледом.
Багряною листвой я пОд ноги валюсь.
Больна душа тобой, ты стала моим бредом -
Щемящая до слёз есенинская грусть.
Холодные дожди - стук барабанной дроби
Смывают пыль времён с разрушенных церквей.
О, как тяжёл твой крест достоинства и скорби!
Тебя, Святая Русь, нет ничего родней.
Так манят небеса безоблачного детства,
Я снова, как тогда, во сне могу летать.
И вижу под собой родные с малолетства
Рязанские поля, озёр зеркальных гладь,
Часовню за селом у древнего погоста,
Где пращуры мои покой веков хранят.
Крест сотворю святой под песню алконоста,
Он тоже навестил наш яблоневый сад.
Подранком упаду с простреленною грудью,
Пусть без меня летит мой журавлиный клин,
Но передаст земля от мамы гулкой медью :
"Не время. Ты живи, мой непутёвый сын."
Останется тоска, как горький вкус полыни.
Недолог путь домой, мне снова выпал шанс.
Строка весит бельём на заунывном сплине.
Как, Русь, тебе к лицу осенний декаданс.
Саморукову А, моим родным и землякам.
На фото часовня, построенная Саморуковым Алексеем, на месте разрушенного и стёртого с лица земли в советское время храма. Рязанская область, с. Бычки.