Казалось, зима, наконец, теплу уступила.
Нет – чуть-лишь-чуть подалась и вернулась.
Смеркалось... И холод слепо вонзал свои вилы
В воздух... ревнивец, впоследствии к смертному стулу
Присужденный не дюжиной, нет - миллионом присяжных...
Снег – все та же вода – только в страхе.
Чайка машет крылами. И в каждом уверенном взмахе
Все меньше от птицы. Все дальше, и все протяжней
Звук, что мне слышится, вряд ли другому слышный.
Песня? Нет... Шепчутся... Шелест? – нет... Шум прибоя?
И задыхается то, что, казалось, дышит,
Люди – луне и волкам подражая – воют
И изгоняют, себя торопя, погоду...
Всем так хочется чуда, тепла и прочего.
Снег смелеет и – да! – превращается в воду,
Смывая полвека с веками растущей почвы...