Напевом кленово-карминным
суставы заныли -
под плед бы, к камину…
Да только иные
принцессы так любят дожди,
что крышу к обеду не жди.
Лишь тучка мигнёт недалече -
красава взлетает навстречу
почти вертикально
(все сказочники заикали).
Несётся, жужжит о любви -
поди отлови.
Ей тяжко - вцепились в подол
репьями чужих городов
мотивы от странных напевов,
и дырки от старых гвоздей,
и слёзы на смятом листе…
Ей крайне не сладко -
насмарку покой и укладка,
размеренный быт-маскарад.
А дождик ей вовсе не рад.
Проходит не мимо, не рядом, а так - стороной,
холодный, смурной,
спешит, огибая летучий бедлам -
по важным и мокрым делам,
долдоня: а что ты хотела,
зачем мне на ужин ветра
и стихи на обед?
Всё без толку, толку-то, толку…
Как сброшу на землю, мадам!
Ведь тема совсем не в тебе.
А в том, что напрасно поёшь -
никак, ни за что, никогда
ничем не согреешь ты дождь,
прозрачный любовью
к себе одному.
И только.