Натали - поэма. С Прологом и Эпилогом

               
-Только Ты обезглавил Коня.
- И твой Конь- он во мне закричал!       
"Конь” Сальвадора Дали               

ПРОЛОГ – Конь

В той дальней дали альбомов Дали вовек не видали в продаже.
И вроде их не было даже на черных подпольных рынках.
Но Гения страшной картинкой знакомый художник, влюбленный в Дали
(коллеги с альбомом ему помогли) меня напугал безобразно.
Художник был взрослый  и ...разный. И знал, что Дaли безотказно
Подействует сразу и вызовет шок. Глядишь, сотворит декадентский стишок
Та пигалица-малолетка ...(Ну с кем ты якшаешься, детка?!)

Однa мне картина впечаталась в мозг. С десяток  Дали, мой  Магритт, и мой Босх
На полках дaвно уже домa стоят...Но будто опасный неведомый яд
Пролился когда-то с картины Коня  - она  и сейчас в голове у меня:

На выжженой в трещинах  плоской земле - оскаленный вздыбленный Конь
С рaспоротым брюхом, и злобный огонь из ран вырывается  - вне
Тот Конь был ужасен, но так было жаль безумных страданий Коня!..
                А в правом углу человечек бежал размером с копыто коня
Он голову в страхе руками прикрыл - ему этот Конь ни к чему
Настигнет, растопчет - он робок, бескрыл. Он в клетку вбегает, в тюрьму.
         Мне жаль человечка, и жалко Коня, но более всех - меня
         Я – тот человечек, а также я Конь, и жрет изнутри - огонь
         Страстей  и вины... Вы затемнены – все те, кого уже нет
         Любимый,  прости, зa детский мой стих. Но нужен он мне – кaк  свет!

Полвека прошло. Но изредка шов на сердце от всех потерь
Вспухает, горит - как сердце болит! Зайду в потайную дверь.
За нею – еще - мне нет двадцати, спит мирно”вулкан страстей” 
Любимый, прости
За тысячу дней, когда  жизнью правил - стих.

1.Живу без правила и срока.
Без памяти - как Бог пошлет
До Радости легка дорога.
А боль покуда не берет
На небеса – уж слишком жаден
И смел мой полудетский рот
Мне жаркий голос твой – прохладен.
Я на заре в протяжный рог
Трублю. Во мне – трава и камень
Срослись, сплелись, кануны – жгут
Худыми сильными руками
Рву облака,
Из чащ бегут
Олени, птицы и деревья –
Вся мелочь милая – ко мне!
Твой лик все легче, все смиренней.
Ты – юн и бос. Среди камней
Полуистлевший  п л а щ  раскинут.
Ты у огня, Икар, в росе.
Река и горы нас простили.
Нас, чью вину забыли все...

Но где-то в сумрачном ущелье
Ждет, затаившись до поры,
Тот, кто клыки свои ощерит
И – соскребет нас с той горы!..

2. Можно
Я на минутку нырну в прошлое?
Бумерангом   -    в чащу леса!
Из  чаши полдня напьемся солнца.
И сблизим лица, и рассмеемся,
И смоем пыль городского лета 
В ручье ли, в речке,
Где лов подсечкой
Плотвы, форели...
Смотри, деревья нас рассмотрели,
Вокруг поляны  столпились плотно   
(Вот след от лодки – а где же лодка?..
И раньше не было здесь поляны..
Не все равно ли?..) Зрачки чуть пьяны
От выси горной… Стоим, качаясь,
В воде холодной на камне белом
В зеленой бездне лесного неба.
В лакунах светлых
Качнется леска,листок ли, ветка...

Родена теплое изваянье -
В нирване, в сумерках, с придыханьем
Мы называем друг друга чудом
Мы никогда не  уйдем отсюда 
Неосторожны, смешны, нетленны
Свет и Покой  необыкновенный
В прозрачной бездне лесного неба,
Куда мы все неизбежно канем

Ну а пока мы стоим на камне
Под неподвижными облаками
Непостижимые выси, дали
Исчезли напрочь – от всех сбежали
Приникли снова - глаза в глаза
Никто не крикнул
«Назад! Нельзя...»
Лишь мир окрест просиял и замер.

3....Парим над миром, с луною вровень
- “Причесать губами смешные брови?”
В ответ – ни звука...
Там кто-то бродит,
Отбросив факел любви и горя
(Что ты там слышишь? Чей  гиблый голос?!..)
Молчишь  – далекий
Куда?  - отброшен
Лишь пальцы долго текут по коже...

Какой-то горести медный грошик
Звенит в кармане – меня обманем?
Вполне  –  покуда
Душа ли, сердце, большое чудо
Ровно и глухо бьется под ухом
(И нет еще ни ума, ни слуха,
Что различил бы оттенки фальши)
Скажи, мой милый, что будет дальше?..

-Я просто Зверь большой
-Какой? –Я думаю
-Не думай, успокой
Полынь-беду мою
Попробуй, вырази,
Провой ли, выреви
Нутро звериное...
Пусть жизнь низринута
Святыми ближними
Твое тигриное –
Пусть в теле выживет
От прикасания
Ко мху столетнему
Поверь, я самое
Твое последнее
От бед спасение –
Такое глупое...
Мы как под лупою –
ПРЕУВЕЛИЧЕНЫ
Но не уличены -
Ни в чем, ни в чем еще...
…Ты моих круглых щек
Коснись легко, до слез…

Но от руки  - мороз,
Сковавший водоем...
Игра - или всерьез?
Мы больше НЕ вдвоем??!

4.Там кто-то ищет нас
Твой Яго и клеврет
- Не нужен он сейчас. Ни для кого нас нет
Давай с тобой уйдем подальше, в глубь лесов
-Но там же голоса...
-Не слышу голосов.
И ни одной душе сюда не забрести
Мы в этом шалаше - вдвоем, до старости
У моря ли, в лесах, без страхов и причуд
-Но вот же - голоса!...
-Они сейчас уйдут...
Но явственно: эй, Зверь!
Куда же ты сбежал?
Ну что, ты ей - сказал?
- О чем он? 
Так сказал??
- Исчезни, идиот!
- Скажи, она поймет

Я в столбняке – о чем?
О чем он говорит?
-Да ты тут не причем...
Нутро его горит.
Ревнивее жены
Наш слишком пьяный друг
Ты погляди вокруг,
Ну погляди вокруг -
Здесь горы и леса, река и ручеек
Ни слова нам никто не скажет поперек
- И нам с тобою все подвластны чудеса?
Здесь горы и леса,
Лишь горы и леса?...

-Ну хватит причитать.
Кого еще нам ждать?

Мой Зверь обложенный,
Иди  скорей  ко мне
К простому – сложное
Среди цветов, камней
У летнего ручья
Где я – еще - ничья

....Но снова голоса –
То ближе, то вдали
И кто-то (может, сам?..)
«Что станет с  Натали?»
Чуть слышно произнес  -
И жизнь пошла вразнос -
Как поезд под откос!..
Слова меня нашли:
«Что станет с Натали?..»

5. Tы фото дал: « Ну что ж, сама смотри.
Вот Натка. Здесь ей два, от силы – три»
Дa нет, скорее двa – былa живa
Тогдa еще ее больнaя мaть.
Ребенкa было некому обнять.
Тaкой ее увидел в первый рaз…
Ты знaешь, мaмa шилa нa зaкaз
Меня с собой брaлa почти всегдa
К клиенткaм...
Дa, живa былa тогдa
Мaть Нaтaли… Болелa,но живa
В той польской пaнночке жизнь теплилaсь едвa
Но крaсотa ее -  рaзилa нaповaл
В свои семь лет я это понимaл
А Нaткa, непохожaя нa мaть,
Ни говорить, ни плaкaть, ни игрaть –
Кaк будто не умелa, не хотела…
 -А что же мaть?..
 –Дa не было ей делa!..
Болезнь в ней червоточиной сидела
Тебе такого, кстати, не понять...

Ребенок молчaливо был при ней
Бродил, ненужный всем, среди теней
Дед-Акaдемик был слепой почти
Клaл Книгу в руки : “Tы нaм  вслух прочти”
Трaктaты с ятями – в мои-то семь…

Тот темный дом, где было плохо всем
Меня к себе тянул, не отпускaл.
Ребенкa робкий взгляд в дверях встречaл…
И тонны книг в глухих шкaфaх вдоль стен…
Стaрик ослеп. Стaл дом кaк склеп… И тлен
Все покрывaл. Дед жить устaл – был стaр
Еще скрипaчкa – стaршaя сестрa
Кометой редкой в комнaтaх  мелькaлa
Тaм Нaткa  н е  жилa, лишь оживaлa
Когдa я приходил, включaл им свет.
Стряпню из дома, пригоршню конфет
Ей приносил - так длилось много лет...

..У старика давно погибла дочь.
Ушел он сам. Всех жaль, но тянет прочь
Из темноты – на воздух и на свет.
Ведь это длится, длится - много лет.

-А девочке- чуть меньше ей чем мне?
Скaжи, a кто-то видит ее  в н е?
В н е  домa, где онa совсем однa?

-Ну все, однако….
Будто муть со днa - вопросaми
В  прозрaчный нaш ручей
Зaбудь про Нaтку… Тошно от речей

Ну – помолчим.

6. Вот только яркий нимб
Нaд головой твоей, померкнув, догорaл
-Зaчем же прячешь ты ее ?! –
Вопрос взорвaл
Молчaнье долгое:
- Не прячу я! Сама
Онa  не хочет в мир, сойти с ума
Боится. Тaк больна, искaженa
Природa в ней… И тaк обожжена
Кончиной матери, бедой, нуждой
Всей «достоевщиной». 
Но я – живой!!!

- И-т-т- ы- вз-зорр-вaл  м-ми-ро-п-по-ря-док – мой!
(Не повезло тебе со мной , хоть вой)
Такая фабула – как выстрел в грудь.
Да тaм - Любовь была. Не обессудь...
Я знaю, знaю я -  нaвернякa! –
Любовь ребенкa - рaнa глубокa
A в темном одиночестве тaком –
Любовь  рaстет… Рaстет  кaк снежный ком.
И кaк в огне пылaет головa…
Дa, тaм - Любовь. К чему еще слова.

«Ты не права, ну как же не права!..
Я не хочу - в кошмар, в тяжелый взгляд
Ты - мой  воздушный шар. В том доме - ад 
Мы всех счастливей быть с тобой могли...»

- А почему не Натка -  «Натали»?
«Ее всегда так звали мать с сестрой.
Закрыли тему.  Хватит!»
-Нет, постой!
Мне ее видеть нужно.  Да, сейчас.
Ей все равно уж наплели про нас
- О, да. И у нее - вопросов тьма.
Ты жди. Она придет к тебе. Сама.

...Пришла.
Вся в черном. Бледность. Худоба
И обреченность, и огромность лба.

Ни слова не слетело с темных губ.

(О господи, как мой румянец глуп!)

В тот день не говорили, не смогли

Сон был ужасен: Ты и Натали   
И я не знала до какой черты
Вы доходили – Натали и ты

7. У Натали – тончайшее лицо
У Натали – монашенки повадки
Молчальница, о матери поведай
Прощенью обучи перед концом

О Натали –  спрошу – и в горле ком.
О Натали – затерянно, забыто
Лежал у моря, занесен песком
И врал себе, что Натали - убита
А я - я вру себе еще стрaшней
Ей говорю (и вру зaчем-то ей):
“Прими  Его  -
Из рук моих, из губ
Сними с него вину и покaянье.
Я ухожу. Мне воздух слишком груб.
Я утону в раскаянной Каяле
Я ухожу. Мне город разрежен
Е г о  из улиц бережно изъяли
Я ухожу. Уход мой разрешен
Был им самим. Еще в самОм начале”.

8.  А может – я не вру. А может – впрямь уйти
Ведь все уже не тaк, и нет нaзaд пути

Зaбыть, уйти! Побегом дерзким
Упиться,  чувствуя спиной
Непонимающий и детский
Твой взгляд ...

Укрыться за стеной.
Вогнать себя - как гвоздь по шляпку -
В безоблачное бытие.
Ночами меж могил не шляться,
Умнее в чем-то стать ее...

А ей, “скажите, бога ради,
На чей неверный свет бежать?”
Со щёк откидывая  пряди,
Скрывая на лице печать
Отверженности и разрухи,
Теряя сон, срываясь в стон
Свивая в крик худые руки,
Цепляясь за шершавость стен

- Отдай ее, мою отраву!
..За  ч т о казнишь? Ведь ТЫ – палач
За что  т е б е – святое право
Принять ее незримый плач
Подставить лоб перстам бессильным

От зябкости спины –  знобит
Гуляют голуби босые.
На небо девочка глядит
Остекленевшими глазами
Чур, чур меня,  ТАК грубо лгать !..

НО ПЯТЫЙ ДЕНЬ ТЫ БУДТО ЗАМЕР
ВО ВСЕ ЛИЦО – ВИНЫ ПЕЧАТЬ

9. Затем вообще сместилось “TЫ“

Я Натали из темноты
На свет словами выношу
Ей ворожу, ее прошу
Не плакать,
Плачу с ней сама,
Пытаясь не сойти с ума

Уже в стихах  иное  ТЫ
(не ТЫ, что сброшен с высоты наивной дурою),
Но Ты – к НЕЙ обращаемое впредь.

(Как больно!.. Легче умереть.)

10.Ты  - моя черная кровь.
Бледный потекший огарок
Ты – обреченный мой кров
После удушья пожаров

Чур меня, чур меня, чур –
Лик твой на лунах являлся
Так осторожный  пращур
Озера тонко касался

Пил изумленно волну –
Так я лицом твоим плачу
Всю  себя  - ложь и вину
Рву, и ломаю, и прячу
В ту подъязычную глубь
В ту подноготную тайну

Горе ютится у губ.
Взгляд обрывается, тает...

Девочка, грех мой, душа
Голубь с кровавым подбоем
Гневом и ядом дыша
В храм твой вступаю – по боли

Бог мой безудержный, бег
Беса  по смутному небу
Лоб твой измученно бел -
Неразрешимый  ребус…

11..                «Ты –младше всех, смешна, нежна.
                Как жизнь живая  мне нужна
                И ты мне доверять должна. Тогда какого же рожна?!
                Себе как мантру повторяй:“Не  усложняй, НЕ усложняй!..”
                Записка от В.
И снова возвращалось “ТЫ”
ТЫ, мой любимый… Простоты
Мне не хвaтaет. Жизнь сложнa
ТЫ тaм, внизу. Я -  у окнa
Я в мыслях с лестницы несусь
Ну, нaконец! Щеки коснусь
Но – НЕТ! (себя мне не понять)
Тaк нужно мне тебя обнять!
Но – НЕТ, нельзя! Ведь МЫ – “друзья!..”
Провозглaшaю сдуру
Вот нaпрягусь – и сдую
Преступный свой озноб и пыл
Как серую кaк пепел  пыль
С обглоданного черепа
Скелетика любви

…А ты пил ночное окно?
А стекла луною бил
В зашторенных окнах тех
Кому - ВСЕ -  равно?
А я - пью, бью!..
Убегая,
Рас-ка-чи-ва-ю
Дрожащие тела электричек
Люди шарахаются –
 ОСТАНОВИТЕ!..
На ней где-то должен быть
Стоп-кран
А во мне прорывается
Маленький застрявший кричик:
«На мне НЕТ стоп-крана
На мне – сто ран
Невидимых, придуманных,
Перевранных, подкожных
Любое слово – ложное! –
Как пуля – в глубь, в гортань
Поющую…
Любимый мой,
НЕ усложняю – СЛОЖНО
Постичь пароль Предательства
Ответный клич –  НЕ рань!
Прости меня и выпростай
Крыла свои растущие.
Взбеги, раскинь и выпусти
На темные поля
Небесные – неистовство
Не ВМЕСТЕ мы, НЕ выстоим.
Душа не примет врущего
Отступник – ТЫ, не я

12. Кaк мы все это вынести смогли?..
Я сновa возврaщaлaсь к Нaтaли
Стихи толпой неслись к ее ногaм
А ТЫ уже не понимaл и сaм -
Где чья винa…
Угрюмaя стенa
Меж нaми поднимaлaсь…
А словa
Для Нaтaли – цвели,
И я живa 
Былa едвa, и убивaлa  - НАС
Все легче и прицельней  - кaждый рaз

13.Стaнсы к  Нaтaли (1 -10)

1.Полуребенок - полулебедь
Полуогонь – полудуша
Твой Конь кричит сквозь бедный лепет
Мной, полумертвою, дыша
Полунаграда - полуплаха
Полу Его – полу ничья
Мой полуплач – как полуплата
За то, что знаю палача...
Или в палачество играю,
ЕГО во всех грехах виня
Выталкивая нас из рая,
Дурацкой «правдою» звеня...

2.…И все-таки в  полунадежде
На человеческий исход,
Полусорвав полуодежды,
Душа бездомная бредет
К той, что  болит полузабыто
Из полудетских смутных лет
От взглядов всех почти закрыта,
Мной вынесенная на свет,
Онa  казнит, и полутенью
Стоит у глаз моих  и ждет
Полулюбви  - полупрощенья 
Стать половинкой – мой черед

3.Твой полубог – мой полумальчик
Мой полу-миф,  твой целый мир
Не знает чтО кому он значит
Кем брошен, без кого он сир
Ты понимаешь, понимаешь
Его не выкрасть, не сберечь
Зачем ты тихо поднимаешь
Свой полущит и полумеч
Полузвенишь полуугрозой
В лик мрачный целишься стрелой
Одни и те же хлещут розги
Меня с тобой, тебя со мной
Полу грозишь полурасправой
Полу в него - полу в меня
Пронзая беззащитным правом
Добить, убить  ПолуКоня...
Но мальчик – первенец, подранок,
Слепая нежность и беда
От слов моих как от потравы
Спасается... Но и ТУДА,
В твое молчанье, в храм суровый
Ему заказаны пути.
Мы “нитью скреплены суровой”
Ни разорвать, ни расплести...

4. Мой чистый близнец,
Мой чуткий чернец,
Мой черный птенец –
В перья твои – губами
Голос – хочешь - на память
Вот он пульсирует, звонкий
В ладонях твоих просвечивающих
Мертвый, тысячетонный
Темный, как ты – вечером...

5.ЧТО это, ЧТО?!
У меня в висках гул
ТЫ – знаешь, что я – лгу?!
Что же, я рада любому случаю
Отдаться всем, безлицым
Чтобы рожать в крови болестрочие
И им гордиться?
Висеть на реях праздных  языков
Клочками обнаженных белых нервов?..

Так ты сумела оказаться первой
Кто вскрыл меня до сути, до основ
(Взрезая бедным голубым лицом голубки)
До лжи?!!.
Но я  - в тебе.
Я – ТЫ. Тебя укравшая
Не упусти меня. Держи.
(Твои  руки УЖЕ  – единственны)
Не вырони,
Не вырани,
Не Вы...

6.Прости меня
За ернический слог
За эту боль.
За то, что слишком поздно.

Ты мне нужна была
Как древним – бог
Как легким, съеденным тоскою моря –
Воздух .
Прости за мерзость моего вторженья
Нелепым, резким,
Крикливо веселящимся пятном
В святых святая...
Ведь я – Пьеро.
Обманутый, обмаранный кривляка
Смеюсь пьяно
И, верно, неумно
И не хватает в крике – кляпа.

7. Я пью окна печаль.
А ты – Свеча
Ты – черная свеча
С легчайшим пламенем лица над тенью тела
И самое мое - из гордости твоей.
Как мне поверить,
Что-тебе-такой-же-болью-точно-также!..
Не может быть! НЕ может быть! НО – может!

А ОН – потерянный ребенок.
И твой и мой – не знает, кто же мать
Он может и не знать,  но он - причина
Что бабочка сверкнула из личинки
И облаком нежнейшим стала туча 
Не знаю я его - ты знаешь лучше...

Обрыдло все. Ему не до свечей.
Он думает, что он уже ничей..
Но то, что мы вдвоем  - его скрутило   
А нас с тобой еще не опустило
Пронзительное чувство пуповины
Ни Ты,  ни Я, ни Он – мы неповинны...

8. Лицо твое – магнит влекущий
Боюсь, бегу, но он сильней – люблю
Мой голос делается гуще
Куда бреду? В какие кущи?
Да нет, не в райские сады.
Так недалече до беды.
Предчувствую убийство
И знаю, кто убийца,
Кого смогу порадовать
Открывши «страсти адовы»?..
..Смогу , посмею ли?
– Убью!
Вырву свой голос выпи болотной
Выпью свой голод – плоти по плоти,
Стона по стону
Белей полотен простынь – по стенам
Твоих чудовищ, взведенных ненавистью и любовью
Карабкаюсь...
Глажу волосы, душно длинные, влажно тяжкие
Воем волчьим - душу в инее
Завораживаю

9.Успокой, отогрей меня в горсточке
Перепой, пересмей мои горести
Опуши, опусти меня в волосы
Оттащи от него меня волоком!
Потуши нестерпимое, бледное
Голубое лицо свое бедное ...
Не жалей только. Право, не жалуюсь
Сквозь меня прорастает
Жимолость
Высоко серо-желтый жаворонок
Поучает, звеня, как жизнь смолоть
Не сломав зубов, не ломая дров.

...Потонул мой кров
Среди облаков...

10. Да, ты была моей бедой
Моей болящей нелюбовью.
И стыли скулы как бетон
Перед твоей бескровной бойней.

Мне так ее понятна суть
И брезжит “прочь от всех” дорога
Дай мне руины оглянуть
И попрощаться на пороге
И все проклясть
И все простить
И пересечь седой отрезок
Где мне приказано спросить
– А где же душу мне отрежут?
Где упразднят ее вконец
Где высушат на резком свете
Где для тебя найдут венец
И на слова мои ответят...
.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .
(Скажи, любимый, сколько лет
Я  буду мучиться ответом -
Пока твой не померкнет свет
На распроклятом свете этом
И за пределом бытия
Когда тебя уже не станет
Стыдом, раскаяньем горя,
Мой голос из руин восстанет...)

II – Зима, обсерватория в горах

1.И грянул снег высокогорный!..
Но - жалкий зябкий и позорный
Как серая болезнь покорный -
Летел угрюмо и огромно.

Там просто был высокий город
Там просто бил высоким горем
Во рту припухшем прячась, голод
И гордо-зло высокий голос
Летел сквозь выжженное горло

В озерах нелюбви по пояс,
Забыв одноименный полюс,
Потерянно, по сну, по полю
В низинах памяти бреду
Чтоб вспрянул плач, смывая пятна
Чтоб, потрясенный и распятый,
Дух, помутившись от расплаты,
В угрюмый стих, сдирая латы.
Проник и там затих, проклятый

Но будто маленькой скрипки пенье
Как комариное злое племя  -
Звенит, дрожит голосок печали
(Он не поймет, лишь пожмет плечами...
На все отчаянные вопросы -
Ответ один – “Ты не стала взрослой.
Тебя с пути не свернуть ничем
Как опоздал твой рефрен «ЗАЧЕМ»)

Зачем к плечам с твоих губ стекало
«Мой милый, маленький»
Зачем качал ты, дыша устало
Мой тяжкий маятник

Зачем,
Не в силах себя раздвоить,
ЕЕ - отринув
Ты, злой и сильный,
В руках безвольных – крестом могильным...

Взывая  к лунам, в лесных трясинах,
В  сквозных осинах –
Любовь шаманит
“Смеялась юно под небом синим
Была всесильной –
За ЧТО сломали?!.”.
И только память речной русалкой
Вплывает в зимний высокий город
Душой, руками – в костер незримый,
Целуя снег твой высокогорный


2.Ты был предан костру нелюбви
Был нелеп этот страшный костер
Вечно б мокли поленья мои
Под дождем примирений и ссор

Вечно б мне не достало огня
Ты был мой – от начала начал
Только ты обезглавил Коня
И твой Конь – он во мне закричал

Мир взорвался в зрачках – и погиб
Лишь по белому полю лица
Громыхали чужие шаги
“И сентябрьские тлели леса”

Ты сгорел в том костре.
Ты не знал:
Он прожег и меня до кости
Улыбаюсь.
Так смерть - свой  оскал
Общий пепел сжимаю в горсти

3. Давно не называю снегом
Слепые беленькие комья.
Давно не называю небом
Ту высь, где блеклый твой, иконный,
Скупым участьем искривленный,
Твой жесткий лик меня казнил.
Давно не верую, что был

Но были двое – полубоги
Но злое лицедейство боли
Почуяв острый запах бойни
Орет: «Бумаги и чернил!..»
Как требуют ножа иль бритвы

Когда душа уже убита,
Уже оплакана, омыта
Слезами ли, или отмыта
От несвершенного греха
И кто-то приготовил плиты
Могильные и ждет

ПОРА -
Одев в уродливые рифмы
Иль в саван белого стиха,
Едва прикрыв сырым верлибром -
Ее укладывать в слова

И, бросив ритм на крышку гроба,
Недобро, нарочито громко
Свой плач по имени назвать

Чтоб вскоре, в чуде разуверясь,
Твердить себе  КАКАЯ ЕРЕСЬ,
Досужья выдумка  - Душа

Пытаться от тебя бежать
Но бег заведомо по кругу
Возможно ли – друг предал друга?
Да!
Брата –брат?
ДА !
Мать – дитя???
ДА, трижды ДА!
Но он – тебя?
Но ты –меня?
Но я – Коня?!..

На площади, бессильно рухнув,
Устав метаться и кричать
Я не устану проклинать
Его, тебя -
Твой след целуя
К его руке тебя ревнуя
Себя теряя, негодуя,
Ликуя – в скорбь миров впадать
Боготворить, в чаду творить
Парить, прощать
И эту муку
Как твою ранящую руку
И слабый голос
И излуку
Твоих бровей –
БЛАГОСЛОВЛЯТЬ!..

III Филармония. Мaй. Белый зал. Скрипичный концерт

В белом слепящем чреве яйца  - черный поющий сгусток рояля
Блеск ослепительного лица над трепетом рук.
А в руках, прельщая плотью выточенной живой
Нарождающееся и вновь, с криком
Погибающее божество - СКРИПКА
                Л.Я.  - Натке

1.Кто рассказал, что я глотала Музыку
Когда прозрачный мальчик трогал зал?
Смычок ладони -  ледяной и узкий -
Во мне горел и властно потрясал
И где-то ВНЕ опасно зарождалась
Высокая прощающая жалость.
Великая,  пронзающая жалом
Не признающей жалости Любви

Кто выдумал измученную скрипку
Растаявшую в таинствах души?
Ты отвергаешь - замкнута и скрытна.
Ты не-на-ви-дишь !
Но в тебе кричит
Задушенное пламя пониманья
Плачу земной ценою состраданья
Лишь вы-пус-ти!
Сумей спасти Его
Меня в себе спасти...
Прости, сгораю
И не могу сгореть на том же самом
Людьми забытом адовом костре
Но КТО судья нам?!
И у кого острей
И обреченней черный спазм страданья

2.Сгораю!
Ликую, хохочу, в огонь играю
Я  - есмь хохoчущий огонь
А ты - ты Kонь,
Огнем охваченный.
Уже в руках твоих, я ими схвачена
И их боюсь поранить,обжечь - собой
Бью в колокол как в Память:
Да будет БОЛЬ!!!

...Вы Паганини слушали “Kапризы”?
Вас обманули. После той репризы
Вы слышали каприз-озноб полета
В послушном беспилотном самолете
Он глыбу вечности пронизызывал
Так остро.
Он нес к тебе, на твой погибший остров.

3.От сжатых губ до судорожных пальцев
Во мне натянута скрипичная струна.
Вам жалко лгут, что это звуки плачут -
То ненависти едкая струя
Уходит  от тебя  спиралью  -
В Май
Звени собой во мне,
Кристаллами играй!
Из праха встань -
Любимой, не покорной
На всех мостах - к тебе 
Звонит мой колокол
Глотни Луну.
Убей меня. Познай.
Порви струну.
Смычок – смелей! – сломай.
Но прежде  -
Будет Музыка из душ,
Которым не дозволено
Созвучье
Она чувство гармонии измучит
Всеотрицаньем,
Эта боль из двух
Преступно разобщенных половинок
Как вызов всем,
Погибшим и повинным ,
Та Музыка, возникшая из нас
-Да будет гениальным диссонанс!

ЭПИЛОГ
Два  года, проклиная и прощая,
Мы разбивали  мОрок “Натали”
Она внезапно в Польшу, не прощаясь
Уехала, вернее, увезли...
Семейства  родословная всходила
К старинной шляхте.
Кто-то  углядел
Фамилию на камне у могилы,
Куда сошел в свой час и Наткин дед.
И две сестры отправились в Варшаву   
Никто с тех пор - не знал и не встречал.

Тот сплав из  душ – искусственный и ржавый,   
Набухший узел из стихов шершавых,
Которым очень узкий круг внимал,
Мой синеглазый мальчик – развязал,
Из бытия дурное вырвав жало