Вот Она, заходит в дом,
В сенях оставляет одежду и обувь,
Проходит, садится без приглашения.
На руках из вен транспортная развязка,
Едет по ним родинка Плутон, сустав поезда и оранжевый след, оставленный божьей коровкой.
Сажусь напротив, говорю здравствуй,
Здравствуй, говорю и громко рыдаю,
потому что из всех моих слов только одно праведное, только одно доброе,
остальные потонули в горле и скарлатиновом удушье. Ничего, говорю, ничего, поправляю на ней платок и хлопаю по плечу:
- завтра пойдем на рынок, купим теплого и мёда, носки из кролика, их можно сразу, и абрикосы. Знаешь, какие абрикосы нынче, и рябина удалась.
И думаю, как страшно будет зимой, если с Нею так муторно и тяжко. И ещё два месяца вперёди.