Указательный палец бьет в стол
Троеточие, три короткие линии...
Бокал то ли пуст, то ли я просто беден, чтобы налить еще,
Налей хоть ты мне...
За пленкой век начинается не темнота, а тьма,
Там в глубине все еще дергается мое сердце,
Я не то что сошел с ума и потерял себя,
Просто с собой соседствую.
Смотрю немного справа и сверху,
Отчетливо видно - тот второй начинает гнить,
Это естественно, каждый тихонько гниет,
Но я это тщательно подмечаю.
С этим поделать нечего, только пить,
Поэтому выпиваю.
Гражданский долг просыпаться и что-то делать, не спрашивать,
Я гражданин серых стен и оконных дыр,
Поэтому встаю и иду.
Мой наблюдатель пьян и уже не видит происходящего.
Его долг закрыт, он сменил меня на посту.
Секундная стрелка отщелкивает бесконечное троеточие,
Сложно сказать прошло столетие или год,
Все это время я был, но мое бытие неразборчиво,
Словно в его основе не текст, а код.
Впускать в себя кислород еще не значит дышать,
Грудь вздымается, но сердце как будто гонит кровь вхолостую,
Когда-нибудь это изменится, сейчас я продолжаю спать,
И снится мне, что я мыслю,
А стало быть существую.