Х
1
Мне снился сон. Он был явнее яви
в своих оттенках. В нём я открывал
врата с девизом «Выжившему в славе -
повтор в тоске». Я ранее знавал
2
того, кто мог бы высказаться проще,
не потеряв динамики при том,
но нынче он в краю Аида ропщет
об истинах, затянутых песком.
3
А кто же здесь, в реальном сновиденьи,
мне знак в словах знакомых подаёт?
Кого искать? За кем срываться тенью,
уже лишенной тела и забот?
4
Хотя... с другой, а так ли нужен автор,
когда за мыслью степь до самой мглы,
и планы выжить в вынужденном завтра,
не оцарапав кончиком иглы
5
зеркальный блеск своих же отражений,
уже почти что душу не гнетут?..
Я сам бродил по нитям искажений
вплетенных в сети вечности минут,
6
негромко вторя собственной печали
и приобщаясь прошлому. В дыму
надежды долго веру не встречали,
но, поддаваясь страху своему,
7
ковали день из выстланного бредом
преображенья древнего в новьё
неверно истолкованного следа
того, что превращается в моё
8
подобие за титрами пустыми
по ходу фильма, снятого не мной.
Назад глядишь - безлюдная пустыня.
Вперёд посмотришь - адски чёрный зной.
9
И только взор во внутренностей бездну
ещё хранит возможность не пропасть,
когда другие с криками исчезнут,
упав в реалий каменную пасть.
10
Я б подсластил, да только перемены
душе остывшей нынче ни к чему.
Она молчит над, кажется, нетленным
двустишием юродству своему
11
и не коробит более грядущим
страницы смехом выписанных книг.
Во мне погиб хороший издающий!
Пределен. Ироничен. Не старик.
12
Казалось, дай проснуться в лапах текста
и отрезви слащавой суетой,
как-будто мир - невинная невеста,
а я - жених, умаянный мечтой
13
о первой ночи с облаком во взгляде.
Тоска... тоска... чуть смеха и... тоска,
вплетающая в пепельные пряди
у к выстрелу готового виска
14
десяток нитей, сотканных из боли
от вариантов ломаной судьбы,
которой опрометчиво вкололи
не эликсир отчаянной борьбы
15
за вечный рай, а выжимку из страха
за как-то криво выведенный шаг
к обрыву. Ветер, явленный мне взмахом
случайности, улёгся и душа
16
почти что безразлично прошептала
о скорбях, переделанных в тоску,
и грусти от того, что всё сначала
придётся ждать. На маленьком веку
17
простого человека столько праха,
что даже разум, выдумавший всё,
любой помост прочувствует как плаху,
откуда бес лишь головы снесет
18
в сплетенной равнодушием корзине.
Причины встать и, бездны убоясь,
предать свою вторую половину
истории отсутствуют, но грязь
19
находит потребителя. В режиме
не ставших повседневными забот
забудется и даренное имя,
и сделанный не в тему разворот
20
к себе, переосмысленному втуне,
и часть души, оторванная злом,
и семь надежд на восемь полнолуний,
и всплески под Хароновым веслом,
21
и весь кошмар, представленный как счастье
оставленного предком бытия…
Я знал. Я знал, что был лишь частью части.
Я знал… хотя, а был ли это я?..
22
Копил мечты - скопил, увы, сомнения.
Писал любовь, а вышли лишь стихи.
И прожил я не жизнь, а искупленье
за в мыслях совершенные грехи.
23
В дороге бредил вымоленным домом,
а, возвратясь, полёты вновь искал.
Корпел над тем, что было незнакомо,
но отражалось в истине зеркал
24
профессии. Метался по страницам
неклассиков, зачитанных до дыр,
и открывал чугунные границы
снимаемых по случаю квартир.
25
Но что теперь? Открытые билеты
куда-то дальше, к стёганой зиме,
где нет весны, и лета тоже нету,
но есть камин и циферки в уме,
26
сложившиеся в истинный порядок,
что буквам искушающим не дан.
Читать - привычка беженцев из ада.
Считать - удел ваявших рая план.
27
А я - один. Бреду по тени Солнца
и всё твержу, что цель недалека,
и мну в руке дырявое суконце,
осознавая то, что лишь рука
28
меня связует нынче с чем-то внешним,
лишённым напрочь времени за миг,
когда вдруг захотелось стать успешней,
не нацепив пространственных вериг.
29
И шесть лучей, рисующих картину
любого сна, согрели как итог
Всевышнего, толкающего в спину
меня на перекрёстке трёх дорог,
30
открывшемся практически мгновенно
на желтом фоне древнего песка.
Одна вела к глобальным переменам.
Вторая - до покоя на века.
31
А третья предлагала варианты
забвения без всяких перспектив
на то, что будут признаны таланты
пока ещё носитель оных жив.
32
И выбор сделать нужно было тотчас,
но я проснулся. Жизни новый срок представился существенно короче,
чем до во сне предложенных дорог,
33
а рядом ждал попутчик, за которым
вовсю светила желтая звезда.
И я забыл дремоты разговоры,
надеясь, что забыл не навсегда.