Бестактность боли адекватна страсти,
С которой в клетке ребёр бьётся птах -
Снегирь живого сердца - зол и красен,
И так прекрасен тёмных крыльев взмах!
Как будто ночь упала и затихла,
Дрожа от пытки негой и тоской,
И брезжит свет - немеркнущий и рыхлый -
Над панорамой жизни городской.
Бессилье страсти адекватно боли,
Фантомной тьме былых стенокардий.
Но ты уже от них отречься волен,
Ты в каждом вздохе слышишь: "Уходи!"
И, осознав, что утро наступило,
Но сердце колет резче и острей,
Бредешь аллеей - белой и унылой,
Не замечая стаек снегирей.