Отделившись от мира лестницей,
я с кровати сойду на руках:
эротически-свеженькой девицей,
восклицая жеманное – «Ах!..».
И улыбкой поймав дыхание,
замыкая в желудок винцо,-
поплетусь я к тебе на свидание.
Рявкнув: «Здравствуй!», кому-то в лицо.
А поскольку минуту сближения
отделяет лишь триста шагов,
покорив в себе чувство смущения –
для тебя я нарву цветов,
прям из клумбы, под старой школой.
От звонка до звонка – не впрок,
здесь за серой скамьей дубовой
отсидел я свой первый срок.
Было время! И в угол ставили,
этот угол давно отсырел!
Приправляли, сверяли и правили...
Десять лет я дышал на мел.
Десять лет я терпел бессмыслицы,
привыкая на всё кивать.
Но посредством знаков кириллицы,
мог не слушать, а мог читать
между строк. И росли сомнения,
развивая мои мозги.
Ты – предмет моего преклонения,
даже если растут долги.
И звенит по замочным проточинам
зацелованный клитор ключа.
Не веди ты меня по обочинам,
чёрный плед по земле волоча.
Что жеманится, кланяться, маяться?
Раз и в дамки!.. Последний раз!..
Всё что создано мной "оценяется"
и на вес, и на слух, и на глаз.
Ну, а если ни веса, ни слуха?..
Вместо роз мне несут шнурок.
И садится огромная муха
на недвижимой мой зрачок.