Родной, любимый, мой… «колючий ежик»,
Я не могу, вернуть, того, что было,
Чтоб рядом, в жизни той, где всё, так сложно,
Быть за тебя, как ты б, не поступила…
Броня бронёй, но вес её, так душен,
Для птицы и тем более, поющей…
Не могут, в этих клетках, наши души.
Чем дольше в них, болеем только пуще…
Я, как умел, сквозь даль, тебя касался,
Вложивши, силу, в строчки, своих писем.
И никогда не лгал, где признавался,
Что я люблю… Клянясь, тебе, не высям
Небесным… Что и так уж, начудили,
Где, душу, для меня, твоей, кусочком,
Что губы, без твоих, всё время стыли,
Вновь нежность, доверяя, писем, строчкам…
Я, на твоём причале, быть… желал бы,
Но не случилось… Я… не обижаюсь…
Знать, доводы, любви моей, столь слабы,
Что к сердцу, твоему, не прикасаюсь,
Но чувствую, чтоб ты не говорила,
Считая, сумасшедшим… и прогнавши…
А разлюбить… наверное, не в силах.
И не хочу… Чтоб стать листком опавшим…
… Даль станет злее, время – беспощадней,
Но я останусь, так же, твоей частью.
Бронёю и помехою, досадной,
Для тех, кто вкруг тебя, с фальшивой страстью…