Когда в канун Олимпиады
Нам в телецентре Иванов
Небрежно рассыпал с эстрады
Свой поэтический улов,
Я понял: спорт с искусством дружен
И, как над спортом ни шути,
Союз такой нам очень нужен,
Чтоб в ногу с будущим идти.
И вот я силился представить
Героя будущих времён.
Кого с ним рядом мне поставить,
В чьей красоте таится он?
Меж тем на Землю ночь спустилась,
И серебристая Луна …
Короче, было иль приснилось,
Явился Он (или Она).
Как у Лиепы, шаг размерен;
Подвижен Он, как теннисист;
Как Роднина, в себе уверен,
Как Пугачева, голосист.
Он чуть заметно улыбался,
И, подавив внезапный страх,
Я с ним – о чудо! – изъяснялся
На олимпийских языках.
Тогда мне места стало мало,
Я был сражён – и окрылён.
Лишь над Москвою солнце встало,
Я полетел на стадион!
Тому, кто верит, нет закона.
Рекорд, пожалуй, бы и был,
Но постовой у стадиона
Мне всё подробно объяснил.
Ну ладно, я ещё награду
Возьму, узнаешь из газет.
Спешу, вот: на Олимпиаду
Купил с нагрузкою билет.
Москва, июнь 1980