Планета, раненая мной,
Протяжно стонет на рассвете.
Но пуст старинный аналой,
Но шелестит в страницах ветер.
Не вспыхнет выстраданный грех,
В миру забытый как скрижали.
Лучи сверкают для потех,
Чтоб любовался я ханжами.
И я задорюсь без причин.
Не видя ран, не внявший боли.
Погибну в сонмище пучин,
Достойный самой страшной доли.