Моё детство уходит, увы, больше времени нет,
Машет вязаной варежкой в снежных коростах –
Улыбается мне и кивает тихонько в ответ:
«До свиданья. Не жди, если честно и если серьёзно.
Посмотри на меня, без обиды и боли взгляни –
Может, были с тобой мы хоть капельку схожи?
Вот шагаем мы вместе под небом по краю стерни,
Но ты рот мне зажал, голос певческий мой уничтожив».
Из прекрасных творений нездешних и вольных миров
Рыбий страх превращает нас в устриц убогих,
И с прокрустовым хрустом семи золотых позвонков
Из груди вынимается сердце, и заново входит
Вместо плоти живой – алебастровый серый двойник.
И в глазах остывает мечтаний природа.
Все по кругу бежишь, сам себе и судья и штрафник,
И не хочешь, не помнишь, не ищешь иного исхода.
Но бывает, когда в сентябре листопадная дрожь
Вдруг касается губ оголённою веткой,
Отверзается речь, кровотока её не уймёшь,
И несбывшийся отрок стоит над больничной кушеткой.