Он встретил её на углу патриарших прудов -
Забытый осколок, давно упакованный в рамку, -
И, как то не странно, он в общем-то к ней был готов,
И даже рубашку погладил с утра спозаранку!
Она его встретила радужно, будто в кино,
Не вольно царапая плитку свои лабутеном!
И было разлито на платье в тот вечер вино,
А после застирано ночью руками, тандемом.
Он вышел тогда покурить на балкон и вздохнул,
Как будто достал запотевший осколок с аорты -
И прыгнул с балкона за счастьем, точнее, вспорхнул,
Ведомый, скорее, не ангелом Божьим, а чертом.
Тепло было так, как тогда, под весенним дождём..
И вот, добивая чинарик о бортики блюдца,
Он вновь осознал себя с ней наконец то вдвоём,
Но черт его дернул опять в эту спальню вернутся.
А там тишина, и на рваном холсте посреди,
Что куплен был этим художником в долг прошлой ночью,
Начертано было помадой сухое «Прости»
И очень сериальное - злое совсем - многоточье..
Он сел посреди этой комнаты снова один,
А дальше залился суровым, но искреннем смехом -
Нельзя было требовать вновь обретённой любви
От двух разлюбивших друг друга простых человеков.
Но так получился его самый лучший портрет -
Поверх красных линий губной и остывшей помады,
Под краской любви, заклейменной на тысячу лет,
Поверх очень глупой, банальной, но жизненной драмы.
3.08.2021 И.Ахмелкин