Любила терпкую корицу,
торт Прагу, белое вино,
и, зачеркнув одну страницу,
бросала письма все в окно,
срывала гроздья винограда,
держала сердце на замке,
а утром - чашка шоколада,
румянец яркий на щеке,
и ветер с крыш в бега срывался,
и резал душу колкий лёд,
одна кружила в ритме сальсы,
а к ночи всё наоборот:
сидела тихо у камина,
окутав мысли в теплый плед,
и плакала под звуки сплина,
ждала закат или рассвет,
варила в турке горький кофе,
«тик-так» стучала её жизнь,
но приближаясь к катастрофе,
себе кричала ‘ты держись’,
а домик пряничный и сладкий
не прятала на дальней полке,
себя ломала, а украдкой,
стелила простыни из шелка,
чтобы познать вершины мира,
чтобы поставить завтра точки,
чтоб вновь потухшие пунктиры
не оставляли след на строчках,
чтоб фраз осталось очень мало,
чтоб разглядеть событий ленту,
чтобы поднять опять забрало
и жить одним своим моментом,
где волшебство растает утром
/но ведь оно же было, было!/,
где будет очень-очень трудно,
но чтобы сил на всё хватило,
чтоб не закончилась корица,
чтоб улыбалась жизнь пошире,
чтоб слезы только сквозь ресницы,
чтоб были рядом не чужие,
чтоб лето не кончалось вечно,
мурашки от любви по коже,
а на пути своем на млечном
ей стали все еще дороже,
чтоб в рождество случалось чудо,
чтоб шоколад так горек не был,
и протянуло чашку утро
с корицей, чтоб смеялось небо,
чтоб сердце бешено стучало
от всех немыслимых событий,
чтоб гамму чувств своих узнала
и радость жизни и открытий,
один глоток чтоб был блаженством,
когда любовь накроет нежно,
мир станет, станет совершенством:
корица, утро, неизбежность.
Клари Сс
04.08.2021