Ты в курсе, что ты анархист? Это я спрашиваю отца, когда он делится своими сокровенными мыслями о светлом будущем без государства. Будущем, построенном на принципах содружества, товарищества и любви. Отец сопротивляется такому обозначению. Он против того, чтобы подписываться под какими бы то ни было политическими тезисами, даже если они слово-в-слово повторяют его глубоко личные, выстраданные и прожитые идеи. Для него важно, чтобы такое общество проросло самым естественным образом, изнутри каждой отдельной души, через внутреннюю работу, через созерцание и осмысление. Дзен-интеллигент, ****ь. А ты знаешь, пап, что то, что ты описываешь, уже существует. Всегда существовало. Буквально за стеной. Ты каждый день проходишь мимо параллельного мира, построенного по самым утопическим принципам.
Стоп. Необходимое нелирическое отступление. Наркотики ломают жизни. И главное, по кодексу Федерации они вне закона. И если ниже и будет много слов о них, то только из необходимости ясного примера и оплаченности каждого слова личным опытом.
Я уже давно ничего не употребляю. Ни алкоголя, ни того, о чём речь. Близкий друг говорит, потому, что у меня душа чёрная и липкая, как нефть. Это он о том, что стоит мне качнуть сознание хоть на градус в одну или другую сторону - к затуманиванию или наоборот - к ускорению процессов, как тут же в голову мою начинают лезть демоны: страх, жестокость, самоненависть, желание выйти в окно. В трезвом состоянии я трачу часть концентрации на удержании этого шарика на самом кончике карандаша. Эквилибристика душевного равновесия. Не дышать.
Но кое что осталось со старых добрых времён. Со своих четырнадцати, когда ушёл из дома на полгода в маленькую наркокоммуну, Со своих восемнадцати, когда порошок разгонял голову, и вместе с командой музыкантов мы всю ночь придумывали какие-то сумасшедшие песни. С двадцати одного, когда парень по кличке Молодой Героин отправил моё сознание в кислотный ад, продолжавшийся, по ощущениям, много лет, но окончательно отпустивший меня только через двое суток. Кое что осталось. Невероятная любовь слушать этих гуру с глубокими чёрными глазами. Сидеть и слушать.
Нет, спасибо, я не буду. Но не переживай, меня совершенно не смутит, если мы будем в разных состояниях.
В кино я видел другую сторону наркомании. А потом и в жизни. В жизни своего брата. Ломки, грязь, воровство, ни слова правды - всегда неубедительная попытка манипуляции, бездумное и глупое враньё со стеклянным взглядом.
Но там, где глаза чёрные и глубокие всё иначе. Это обеспеченные люди, знающие самые последние котировки акций. Это глубокие энциклопедические знания наркотических культур разных стран, от северного шаманизма до южноамериканского, знания полученные из путешествий. Знания нейрофизиологии и химии, в узкой, разумеется, области. Это подпольные самиздатовские книги о правилах безопасности химсекса: мужских гомосексуальных практик под веществами. Книги совершенно чудесного дизайна, оформленные иллюстрациями известного в этих кругах художника уже после его смерти. Или пособия для трип-ситтера, ответственной няньки при улетевшем. Наблюдателя полётов. Опытного, знающего все правила экстренной помощи. Тончайшие разговоры о том, что человек пережил и как, скорее всего, переживёшь это ты, если пойдёшь с ним.
Я смотрю на эти сообщества, незаметные, параллельные всем, смотрю в эти глаза, и вижу, что вот здесь и воплощена утопия моего отца. Анархическое сообщество любви и взаимопомощи, объединённое не манифестами и партиями, но внутренней глубокой эмпатией и ответственностью. Эмпатия и ответственность. Где-то в срединном мире. По одну сторону - опустившиеся. По другую - изредка балующиеся. Вторые бывают крайне мерзкими в совместном употреблении: одурманят неопытного и давай тыкать палочкой и смеяться.. В срединном мире тебе всегда постелят мягкие подушки, принесут стакан воды и будут тихим спокойным голосом говорить, держа за руку.
Что создаёт этот мир?
Воспоминание о Чуде. Не о том индивидуальном Чуде, которое делает навсегда одиноким. Но о том, которое повторимо, возобновимо, а главное - сочувственно, когда держишь за руку другого.
Воспоминание об Аде. Когда осознаёшь опасность того, что может произойти по ту сторону. Осознаёшь эту опасность не только для себя.
Существование вне Закона. Не в том криминально-гангстерском значении, где вне-закона это всего лишь контр-иерархия, такая же система лестниц и пирамид, как и на солнечной стороне. Такая же только в инверсии. Нет, “вне-закона” это именно параллельное пространство, без поиска любой материальной выгоды или положения. Риск не ради прибыли. Не ради чего бы то ни было здесь. Вне-закона, значит и вне иерархий и противостояний. Призраки, проходящие мимо представителей власти и законопослушных граждан. Призраки, не строящие своих теневых империй насилия. Срединное царство равенства и взаимопомощи.
Могут ли сексуальные практики, основанные на опьянении болью, создать что-то похожее на наркоутопию?