Мне так недостаёт того, чем ты
мою печаль и жажду утоляла;
разглаживая строгие черты
надбровных дуг, ты вкрадчиво шептала
о чём-то радостно, о чём-то,- без чего
уже не мыслимо с утра благословляться
в дорогу дальнюю. Дыханья твоего
я не забыл. Но грустно просыпаться
в просторной комнате, где даже шелк портьер
ещё хранит твоё благоуханье,
и каждой ниточкой поддерживает флер
былой любви. Как-будто в наказанье
за то, что я так поздно оценил
тот взгляд, которым ты преображала
мой будний день; за то, что не хранил
тех добрых слов, какие мне шептала.