Век одиннадцатый - кровь да лязг,
Два племянника трутся костями.
Старец лезет намеренно в грязь,
Злится, глину кидает горстями:
- Ох, устал, двум молиться богам
Прокляну, перестану бродяжничать!
Пусть вся Русь перемелется в хлам
Пейте мёд со смолой разбодяженный!
Вдруг из леса выходит к нему
Пятилетняя девочка в валенках:
-Что, дедуля, совсем, что ль ку-ку,
Что ж валяешься в луже, как маленький?
На, покушай сушеный камыш
Хлеба нет, я в лесу заблудилася,
Я искала кого в эту тишь,
Вот не зря же я роще молилася"
Век семнадцатый - время дрязг,
То ли с голодом, то ли с поляками.
Дед на лавочке, болен, одрях,
Просто посохом водит по слякоти.
Внук его, пятилетний пастух
Конопатый, гусям да по матери,
Рыжий, солнцем причесанный пух,
Управляется бойко, старательно.
Он как бронзовый сочный калач
Две щеки без причины румяные…
-Дед, ну что ты, дедуля, не плачь
Просто время приперлось поганое,
Просто мрём от болезни и войн
Ну, бывает на все воля божия.
Я не очень пойму про него,
Но такое слыхал от прохожего"
Сорок первый - моторы и вой,
Рев такой будто рвота у дьявола.
Дед идет по дороге босой
Обмотался заранее саваном.
Просто добрый весёлый сосед,
Что на свадьбах всегда первым номером
Нынче в форму с крестами одет
И пустил всё селение пО миру.
-Всё, закончилась родина-мать!
Только крысы кругом да предатели!"
Вдруг девчонка, годков эдак пять,
Рядом встала и смотрит внимательно.
Поправляет все время рукой
На макушке пилотку солдатскую,
Диалог получился немой
Рядом люди с пробитыми касками.
Мы живём так двенадцать веков,
Даже ангел-хранители бОсые,
Нет свободных для них облаков,
Лишь поля с серебристыми росами.