Опустошенная нелюбовью, испуганная, но живая
Она сидела на полу среди комнаты, лучом бледной луны на ладони играя.
У взрослого мира свои заморочки- любовные страсти, измены, раздоры…
Душа ребенка плачет молча, когда счастье рушится после развода.
Рассыпались водопадом русые косы, локоны легли на дрожащие плечи…
Мир рухнул давно не сегодня, когда папа ушел к другой в тот вечер…
В десять трудно понять где правда, больно и теперь, что его рядом нету.
Нежный возраст такой коварный, сегодня ей бы дожить до рассвета.
Забытая, одинокая, надломленная равнодушием, но живая,
В ночной рубашке по комнатам, вместо крепкого сна -лишь воспоминания.
С игрушкой-пушистой собакой в обнимку, пес белый, чуднОй и очень лохматый,
Она когда-то назвала его Ричард, его в День рождения вручил ей папа.
Брошенная, ненужная, подавленная, но еще живая,
Предательство самого родного и любимого мужчины сердечко не понимает.
Чем она виновата, что папа не приходит давно? В душе так пусто и холодно без него.
Боль в сердце -льдинки холодной укол, влетевшей в души распахнутое окно.
Папу весь вечер ждала с работы, ночь прошла- «Папа, это плохая игра!»
А когда надежда совсем умерла, в душе провал- черная пугающая дыра-
Ноющая, рваная, глубокая как от картечи, кровоточащая душевная рана.
Она не знает, что время все лечит и что останутся только ноющие шрамы.
Падает на пол горькая, из потаенного уголка души слеза,
Где живет в воспоминаниях тот милый папочка и его добрые, любящие глаза.
«Я же дочь твоя, кровь твоя, жизни твоей продолжение, твое воплощение- как же ты мог?»
В глазах заплаканных лишь холодной луны отражение: «Я взываю к тебе, Бог!»
Она верит в процесс кармический, по которому воздастся всем.
А пока Всевышний занят твореньем мистическим и к ее молениям нем.
Под утро, от тоски обессилев, обняв игрушку, у окна засыпает.
И шепчет собаке в ушко: «Я скучаю по тебе папа!» А ночь безмятежно тает.