Платье тела в рваньё и обноски,
Перед смертью жажда – дышать,
Нагло, имя моё, грубо, жёстко,
Смерть швырнула себе на кровать.
Как прекрасны смертельные ласки,
Заводящие в ложный тупик,
Смерть нависла в кровавой маске,
Переводит латынью мой крик.
Вожделенье, ведь это не жалость,
Столько дней этой страстью болеть,
Думаешь, я тебя испугалась?
Ты желала меня? Давай, смерть.
Кто б подумал, что смерть хотела,
Так мечтала меня ласкать,
Что нахально порвав платье тела,
Моё имя просила дышать.